Мы готовы… Знакомая песня… Мы слушаем.
Капитан взял инструмент… Судорожно вздохнул. Наморщил лоб, облизал губы, вхолостую, туда-сюда, двинул кулисой, приблизил инструмент к губам…
– Сейчас настроюсь… – непонятно кому, ошалело вращая глазами, произнёс он…
Из жюри тут же послышалось:
– Не волнуйся… Смелее давай, – приободрила «бабка». – Здесь все свои.
– Да, играй своего жаворонка, исполняй. – Дополнила другая.
Капитан подчёркнуто расстроено опустил инструмент, повернулся к Заходько…
– Я так не могу! – пожаловался конкуренту. – Меня сбивают.
– Всё-всё, мы молчим… Как рыбы. – Дружно пообещали эксперты.
Капитан, осуждающе сверкнув глазами, вновь прикладывается к мундштуку. Инструмент неожиданно издаёт громкий каркающий звук.
Потом словно где вентиль с воздухом приоткрылся, потом шипение прекратилось, наконец, через паузу прозвучали несколько почти мелодичных звуков, отдалённо напоминающих какую-то знакомую мелодию… на этом всё оборвалось.
– Нет-нет, сейчас… Это не считается… Ещё раз… – не отрываясь от мундштука, взволнованно и торопливо бубнит «музыкант», или конкурсант, как тут правильнее. – Сбился я… Губы почему-то не держат. Волнуюсь. – И в сторону, почти обречённо. – Вот, гадство, попался! Ч-чёрт меня дёрнул!
Но бабка из жюри его поддерживает:
– Ничего-ничего, ты не волнуйся. Сначала давай.
А санитарка, более того, уже вокалом своим готова сопроводить:
– Давай вместе, – с жаром произносит она, и громко поёт. – «Со-ло-вей мо-ой…», ну, давай. – Требует. – Догоняй. Вместе: «Со…». – Голос у бабульки прямо скажем не очень, почти такой же, как и у каркающего в руках капитана тромбона сейчас. Но им простительно, они ведь жюри, глас народа, им можно. А вот исполнителю, увы!
– Какой соловей! – почти теряя контроль, вопит капитан. – Я «Ой, мороз-мороз» играю. Не слышно что ли?
– А-а-а! То-то я слышу… – дружно изумляется жюри. – А первым номером вроде же объявляли про соловья.
Но капитан уже закусил удила. Полез в бутылку. Нагло сообщает комиссии, врёт, можно сказать:
– Это продолжение про соловья. Вторая серия про мороз. Симфония такая. – Поворачивается к прапорщику. – Они как нарочно меня с музыки сбивают, специально. Я не могу собраться. Попробуй ты. Я настроюсь.
Бабка из жюри:
– Хорошо-хорошо, мы же не спорим. Про мороз, так про мороз. У тебя уже есть пять баллов за артистизм… Играй дальше.
– Нет, подруга, – оспаривает «санитарка», в голосе оппозиционерки экспрессия. – Сначала оценки выставляют за технику: «Найн поинт файв», «найн поинт сикс», «найн поинт…», я же знаю. А потом уж за красоту…
