Трубач, машинально играя клапанами инструмента, вежливо раскланивается.
– Спасибо, маэстро, спасибо! Признаюсь, я упорно работаю над этим.
– Это заметно. Рядом с вами, никак не хочется на месте стоять, да и невозможно! В этой связи я для себя даже план некий наметил. Поделюсь!
Есть несколько чудесных концертных произведений – припоминаю! – великих композиторов для тромбона с оркестром, тромбона с фортепиано…
Не знаю, замахнуться сейчас уж что ли или подождать, когда музыканта хорошего подберём… Там же пианист нужен сильный, и не простой, хотя бы первой категории… солист…
Трубач восторженно восклицает: «О-о-о!»
– А наша дирижёр, Натэлла Эммануиловна, если попросить, вам не подойдёт, не сможет? Базовое образование у неё, по-моему, музучилище, нет? – спрашивает он.
Тромбонист кривится.
– Ну что вы, маэстро. Она женщина. Дирижёр. За концертным фоно другой склад психофизики требуется. Мужской, взрывной, сильный… Как у нас с вами… В общем, я думаю, расширять нам уже нужно свой концертный репертуар, надо уже. Чего-то сольного хочется, сочного, темпераментного, с огнём… Под аплодисменты, как говорится. И чтоб не Дом офицеров какойнибудь, а Концертный зал «Россия», например, «Карнеги холл», «Интервидение»…
– Бальзам! Ох, бальзам! – смакуя идею, восторженно качает головой маэстро Мнацакан. – Как открытую книгу моей души читаете… Я тоже к этому мысленно прихожу…
– Это не удивительно, – развивает концепцию тромбонист. – С ростом техники, мастерства и самосознания, растут и запросы. Это естественно. И этого не нужно стесняться. Нужно открыто проявлять здоровые творческие, исполнительские амбиции. Нашему оркестру нужна серьёзная зрительская аудитория… Не одного только старшину Заходько с комбатом радовать…
Трубач похоже полностью согласен, даже более того…
– Это бесспорно! Пора, вроде! Может, нам вместе что-нибудь с вами, маэстро, дуэтом, замутить… Труба и тромбон… валторну бы ещё… Хорошее сочетание… Какой-нибудь не сложный бы концерт. Для начала. А? Кстати, относительно товарища прапорщика, как успехи ваших учеников? Я с удивлением вижу их влюблённость в нашу музыку, в ваш инструмент, и в вас, по-видимому, маэстро. По пятам за вами ходят, как дети…
Тромбонист с чувством, почти к объятиям, разводит руки…
– Что сказать, я и сам не ожидал, но очень стараются ребята. Особенно товарищ прапорщик, да и товарищ капитан упорством меня покоряет…
Землю, можно сказать ученики роют. Необычайное проявляют трудолюбие.
