Имоджен нахмурилась и покачала головой:
– Почему?
Надир глубоко вдохнул, сдерживая эмоции:
– Он сказал, что они опозорили его и проявили к нему неуважение. На их могилах до сих пор нет надгробий.
Недолго думая она закрыла ладонью его руку, лежащую на подоконнике. Его рука, покрытая черными волосками, была гораздо больше и холоднее ее руки.
– Поэтому ты уехал из Бакаана в пятнадцать лет?
– Да. – Он наблюдал, как она осторожно поглаживает пальцами костяшки его пальцев. – Мы поспорили. Поскольку я слишком часто ему противостоял, он отрекся от меня, и я уехал.
И с тех пор Надир эмоционально отгородился от всего мира.
– Надир, ты не можешь себя обвинять. Тебе было всего пятнадцать лет. Ты был еще ребенком.
Он высвободил руку.
– Мне было уже пятнадцать. Достаточно много, чтобы думать о последствиях, – сказал он с горечью.
– Нет, ты был слишком юным, – страстно возразила Имоджен.
Она знала, что говорит. В пятнадцать лет она застала своего отца с другой женщиной и не понимала, как реагировать. В конце концов, она ничего не рассказала матери, потому что не желала разбивать ей сердце. Но ее отец предположил, будто Имоджен обо всем сообщила матери, поэтому все равно ушел из семьи.
Надир отошел от нее и опустился на диван.
– Я не понимаю, зачем рассказал тебе об этом. Не нужно пытаться снять камень с моей души. У тебя не получится.
Имоджен встала за диваном напротив и сжала пальцами его спинку.
– Я просто считаю, что ты не виноват в их смерти.
– Я был эгоистичным идиотом.
– Ты был обычным подростком, который не хотел, чтобы его мир менялся.
– Имоджен…
– Послушай меня, Надир. Я знаю, тебе больно. Но сколько еще времени ты собираешься наказывать себя за действия человека, который был взрослее тебя и должен был вести себя лучше?
– Ты не понимаешь. Я знал, что он отправит за ними погоню. – Его голос был унылым и мрачным.
Обойдя диван, Имоджен встала напротив Надира.
– Надир, ты любил их, а твои родители пользовались твоей преданностью.
– Моему эгоизму нет оправдания.
– Возможно, эгоистом был не ты, а твои родители, – сказала она. Он посмотрел на нее так, будто никогда не задумывался об этом. – Ты обращался к психологу? – Услышав его удивленный смешок, она спросила: – Неужели ни одна из твоих подружек не предлагала тебе поговорить по душам?
– Я не привык плакаться в жилетку.
– Кто бы сомневался. Но, если серьезно, Надир, мне очень неприятно, что ты по-прежнему винишь себя за то, в чем на самом деле не виноват.
