Рауль почувствовал какое-то очарование, помноженное на любопытство.
– Ты собираешься и дальше выводить меня из себя? – протянул он, окидывая Сару взглядом с головы до ног, прекрасно понимая, что выбивает ее из колеи.
– Нет, – сладким голосом ответила она. – Я собираюсь говорить тебе, что надо делать, а ты будешь меня слушаться. – Сара улыбнулась, увидев, как Рауль нахмурил брови в недоумении. – Тебе нравится думать, что ты все знаешь, а оказывается, не все.
Сара смотрела на свое отражение в зеркале и хмурилась. Щеки раскраснелись, глаза сияют. Она выглядела взволнованной. Но это было именно то, чего она не хотела.
За прошедшие недели она научилась быть оживленной и беспристрастной в присутствии Рауля. Была преисполнена решимости удерживать их отношения простыми и безличными, помня о том, как он поступил с ней в прошлом.
Сара взяла на себя труд помочь Раулю сблизиться с сыном и должна была признать, что задача перестала быть нерешаемой. Оливер постепенно открывался, стал уже не таким скованным, а Рауль, в свою очередь, учился, как надо вести себя с ребенком.
Сейчас Оливер с нетерпением ждал его появления. Он был полностью одет и готов к выходу.
Когда прозвенел дверной звонок, Сара спустилась по лестнице и улыбнулась при виде Оливера, стоявшего коленями на стуле возле окна и смотревшего на приближение Рауля.
– Правильно ли я одет для поездки в парк, мисс? – со смехом спросил Рауль в ответ на сердитый взгляд Сары.
– Ты же знаешь, я не люблю, когда ты меня так называешь.
– Любишь, любишь. Это заставляет тебя чувствовать себя особенной. А мне нравится, как ты вспыхиваешь, когда я так тебя называю.
Как назло, Сара почувствовала, что щеки ее порозовели.
– Ты не должен говорить такие вещи.
– Почему?
– Потому что… потому что… все это неправда.
И потому, что это пугает ее. Сара и без того последние четыре недели ходила по тонкому льду, а Рауль неустанно углублял подкоп под ее оборонительные заграждения, пуская в ход свое обаяние, остроумие, готовность решать любые возникающие проблемы, даже грозящие поколебать его привычный мир. И напрасно Сара призывала обратно свои воспоминания, в которых Рауль представал предателем, человеком, разрушившим ее жизнь, чтобы с их помощью укрепить свою ослабевающую решимость.
Так не может больше продолжаться! Рауль не представляет себе – и слава богу! – как он действует на нее. Надо сегодня же поговорить с ним, обсудить график его встреч с сыном. Сара не видела больше проблем, связанных с их взаимным общением. Поэтому она без опаски могла бы отдавать Оливера отцу без необходимости быть третьей.
