Родригес вдруг осознал – Лука стал частью его жизни. Раньше ничего похожего он не испытывал. Его ничто ни с кем не связывало.
– Как фильм?
Он повернул голову и увидел Карлотту. Ее темные волосы были убраны назад, а большие золотые серьги еще больше подчеркивали прекрасные черты лица. Она была одета в легкое белое платье с черным рисунком на лифе. Рисунок притягивал глаз к ее фигуре, к совершенным формам тела.
– Он проспал большую часть фильма, – ответил Родригес, почувствовав, как в горле внезапно пересохло.
– Надеюсь, Лука не проснется до утра, уже слишком поздно для дневного сна. – Она улыбнулась.
Ее лицо светилось любовью. К сыну.
Родригес вдруг почувствовал зависть. Как бы он хотел, чтобы хоть кто-нибудь когда-нибудь на него смотрел с такой любовью! Мать. Отец. Хоть кто-нибудь!
Голова Луки лежала на его плече. В такой момент было сложно представить, как можно ударить ребенка. Как можно его бросить. Родригес даже боялся пошевелиться, чтобы не потревожить сон мальчика. И мысль о плохом обращении к ребенку была невыносима.
– Ангелина уже здесь. Она готова за ним присмотреть.
– Я могу отнести его в комнату? – спросил Родригес неожиданно для себя.
На этот раз ее улыбка была адресована ему.
– Конечно.
Он взял Луку на руки и встал с дивана, пересекая гостиную – комнату, предназначенную для семейных посиделок. Комнату, в которой тихих вечеров никогда не было. По крайней мере, в его жизни.
Карлотта последовала за ним.
Детская находилась совсем рядом, и Лука даже не пошевелился, когда Родригес уложил его в кровать и накрыл одеялом.
Перед уходом Карлотта поцеловала Луку в лоб.
– Прости, – сказал он.
– Потому что не смог предупредить раньше?
«Прости, что отсутствовал всю неделю. Что не решался увидеться с тобой».
– Я понимаю. Все в порядке. Я была… встревожена.
Они спускались по лестнице, когда встретили Ангелину, и направились к выходу. Кабриолет Родригеса был припаркован у главного входа в ожидании их. Родригес открыл дверцу для Карлотты и почувствовал, как аромат ее духов атаковал его, вызывая жгучее желание.
– Почему ты была встревожена? – спросил он, заводя машину и выезжая из ворот.
– Я разговаривала с Натальей.
– Твоей сестрой?
– Да. Это был хороший разговор. – Она откашлялась. – Думаю, мы на пути к выстраиванию отношений. И хотя она отрицала, но я думаю, у нее кто-то есть. Я рада за сестру.
– Ты кажешься взволнованной.
Карлотта посмотрела на него довольно мрачно:
– Слишком много эмоций на сегодня.
