– Я уже принцесса!
– Но ты не живешь во дворце.
Она прикусила губу:
– Да, не живу.
– Вот видишь – неожиданно!
Родригес предложил ей кольцо, которое держал в руке, и она примерила его.
Глядя на кольцо, Карлотта выставила руку.
Она пахла чистой кожей и мылом – запах, который он прежде не замечал у женщин. Может быть, потому, что они всегда злоупотребляли духами. А может, у него никогда особо не было времени или желания замечать это.
Взяв ее руку, кожа которой была гладкой и нежной, он представил, какие ощущения могут дать эти хрупкие женственные пальцы, ласкающие его тело… Родригес не мог не думать о ее нежных губах – будут ли они так же нежны, если прикоснутся к его губам, к его телу?
Шесть месяцев. Уже прошло шесть месяцев, и его либидо давало о себе знать.
Но это была не женщина из клуба, с кем можно было бы просто провести ночь. Она должна будет стать его женой. Королевой Санта-Кристобеля. И вряд ли ей бы понравилось, если бы он сбросил поднос с кольцами и уложил ее на чистую поверхность пола. Да и в любом случае, все драгоценности рассыпались бы…
А кого это волнует?
«Ты будешь плохим мужем и отцом, но ты можешь дать ей это», – крутилось в его голове.
Секс – вот что у него отлично получалось. Родригес знал, как доставить женщине удовольствие. И самому ему это было не менее приятно.
– Мне оно нравится, – произнес принц, с трудом избавляясь от непристойных мыслей.
Карлотта подняла на него глаза:
– Правда?
Он кивнул:
– А тебе?
Она тоже кивнула в ответ.
– Да.
– Тогда выбирай его, – предложил он. – И кажется, сейчас подходящий момент, чтобы еще раз задать тебе вопрос. Ты выйдешь за меня?
– Я…
Родригес опустил голову и прижался губами к ее руке. Он видел, как зрачки ее глаз расширились, а взгляд выражал любопытство и желание.
– Скажи да, – сказал он, касаясь губами ее кожи.
– Да, – прошептала она.
Он поднял голову и увидел в ее глазах слезы.
В груди принца что-то сжалось. Неужели она плачет? Неужели он уже делает ее несчастной?
– Хорошо, – выдавил он из себя.
– Родригес…
Карлотта сделала шаг вперед, протянув к нему свою руку, и он почувствовал сильное желание прижать ее к себе. Утешить…
Но Родригес тут же отклонил этот мимолетный импульс. Потому он и настаивал на том, чтобы жить по отдельности. Родригес не видел объяснения нарастающей в нем тяги к этой женщине. Его влекло к ней с того самого момента, когда он ее увидел. И это чуждое ему чувство неумолимо росло. Оно не было внезапным и пылким, но постоянно присутствовало в нем. Всегда. Может быть, именно такие ощущения возникают, когда просишь руки женщины?
