– Это принц Родригес Ангвиано. Жених твоей сестры Софии.
Карлотта снова равнодушно посмотрела на него. Она казалась сдержанной, и все же что-то скрывалось под этой пеленой холодного спокойствия.
– Я очарован, – произнес Родригес, улыбнувшись. – Хотя думаю, я больше не жених Софии, раз она сбежала с магараджей.
Карлотта с тревогой посмотрела на отца. Вот где обнажались ее эмоции – перед стариком. Она, по-видимому, боялась короля или, по крайней мере, нервничала в его присутствии. Родригес, напротив, не чувствовал ни малейшего страха. Как старый лев, который мог только рычать, король не представлял для него никакой угрозы. Он знал другого короля – тот не колеблясь разорвет глотку любому. Поэтому трудно было воспринимать Эдуардо Сантину всерьез.
Чего нельзя было сказать о его дочери.
– Она не сбежала, – возразил Эдуардо.
– Мне все равно – ушла она, сбежала или улетела на частном самолете. Суть та же. У меня нет невесты, и сделка по браку, я полагаю, сорвана, – бросил Родригес.
Карлотта смутилась:
– Я могу идти?
– Нет, – ответил отец.
Глаза принцессы сузились, когда она посмотрела в сторону принца и снова перевела взгляд на отца:
– Мне нужно позвонить Луке перед тем, как…
– Это может подождать, Карлотта. Сделай мне одолжение.
Атмосфера накалялась, и Родригес напрягся. Он ненавидел мужчин, которые, пользуясь своим положением, играли судьбами других, особенно судьбами собственных детей.
– На самом деле мне больше здесь делать нечего, – сказал Родригес. – Если нет невесты, у меня нет причины оставаться.
– Скажите, Родригес, у вас были чувства к Софии? – неожиданно спросил Эдуардо.
– Нет. Я даже ее не знал.
– Значит, вам нужно было лишь ее имя, не она сама?
Принца совершенно не заботило, на ком жениться, лишь бы будущая супруга родила ему наследника и время от времени посылала с балкона королевское приветствие народу.
– Вы знаете это сами.
– Тогда у меня есть для вас невеста. – Эдуардо перевел взгляд черных глаз в сторону Карлотты: – Вы можете жениться на другой принцессе.
Карлотта часто заморгала, глядя то на Родригеса, то на своего отца. Уж не ослышалась ли она? Ведь это означало одно – отец отдавал ее замуж. Как вещь. Подарок на прощание для навестившего их принца.
Стараясь не думать об этом, она устремила взгляд на отца. В комнате воцарилась гнетущая тишина, которую в конце концов нарушил Родригес:
– Это торг?
– Нет, способ удержать нашу сделку, принц Родригес.
От удивления глаза Карлотты округлились, и она покачала головой.
