Над камином висели большие часы. Здесь сейчас уже два часа ночи, это значит, в Лиге – только одиннадцать. В экстренных случаях допускается беспокоить Верховных творцов в столь поздний час.
– Оттавио! – позвала я.
Дворецкий бесшумно появился возле моего кресла.
– Слушаю, Неумолимая!
– Ты что, никогда не спишь? – горько усмехнулась я.
– Не спится, сеньора, – потупился он. – Беспокоюсь за хозяина.
– Я тоже, – прошептала я. И добавила громче: – Покажи, где господин маг хранит артефакты, и ступай спать. Ты мне завтра понадобишься бодрым. Если, конечно, хочешь помочь хозяину.
– О да, очень хочу, – с жаром заверил Оттавио. – Прошу Неумолимую следовать за мной.
По широкой лестнице, ничуть не похожей на ту, что ведет в башню, мы поднялись прямо в комнату Даймонда. Я сразу поняла, что это его личные покои: на стене красовался постер с изображением лабиринта: точь-в-точь такой, как я видела в академии, только получше качеством. Ну почему, почему его всегда тянет в лабиринты?! Над кроватью висел «ловец снов». И я сразу поняла: он не магический. Просто красивое изделие, сотворенное женскими руками. Да и вообще – в комнате витала едва ощутимая женская аура.
Сейчас не время и не место для ревности – когда Даймонду грозит смерть. Да и вообще, какие у меня были основания думать, что он все это время был один? Ведь я тоже не была одна. Его слова, что искал меня по всем мирам? Ну так что?
Здравый смысл еще не спал, но в груди все равно кольнуло. Ревность – вещь вне разума.
Тем временем Оттавио достал из сейфа в стене квадратную коробку и с поклоном отдал мне. Я тут же ее раскрыла.
Стандартный круглый оберег, жезл-«созидатель» с зелеными камушками, брат-близнец моего, и разновидность «усилителя» – вечная свеча, которую креадоры применяют для связи. Она-то мне и нужна. В коробке Даймонда имелось еще кресало. Я грустно улыбнулась: видимо, он до сих пор не доверяет себе в обращении с огнем.
А мне источник огня не нужен. Он всегда со мной.
Я поспешила вновь подняться по винтовой лестнице. На сей раз было не до женских слабостей, вроде головокружений, – время тикало, играя против нас. Сеанс можно, конечно, провести где угодно, но вот чашу с водой переносить нельзя.
А ее придется показывать.
Вот я и наверху. Дождь наконец перестал, что значительно облегчало задачу.
Встав у чаши, я взяла в руки свечу и легонько дунула на фитиль. «Ты же не дракон огнедышащий, верно?» – вынырнули откуда-то из прошлого слова Ральфа.
