В начале прошлого года мы начали внедрять наших новых членов, неизвестных политической полиции, и в полицию, и в различные полуофициальные организации типа совета гуманитарных связей. Это была наша осведомительная сеть, которая информировала нас о планах Системы.
Нас самих удивило, с какой легкостью удалось создать сеть и оперировать ею. С ней нам не грозило вернуться во времена Дж. Эдгара Гувера.
По иронии судьбы получилось так, что Организация долгое время внушала американцам, как опасна расовая интеграция в нашей полиции, и эта самая интеграция обернулась нашим благословением в деле маскировки. Мальчики, получившие «равные возможности», поработали на славу, разрушая ФБР и другие подобные учреждения и сводя на нет их эффективность. Все же нам не стоит быть очень уж самоуверенными или беззаботными.
Бог ты мой! Уже четыре часа. Надо немного поспать!
18 сентября 1991 года. Последние два дня — сплошная комедия ошибок, а сегодня эта комедия едва не стала трагедией. Когда меня в конце концов разбудили, мы стали все вместе соображать, что делать дальше. Первым делом было решено вооружиться, а потом поискать укрытие получше.
Наша ячейка — четыре человека — примерно полгода назад сняла эту квартиру по подложным документам, чтобы иметь укрытие на случай нужды. (Мы отразили атаку нового закона, требующего от домовладельца ставить в известность полицию о номере социального обеспечения каждого нового жильца, как если бы он или она хотели открыть счет в банке.) Так как мы тут до сих пор не появлялись, то, уверен, политическая полиция не связывает нас с этим адресом.
Однако квартирка слишком тесная, чтобы мы все могли жить тут долго, да и легко попасться на глаза соседям. Нам слишком хотелось сэкономить деньги, когда мы снимали ее. Сейчас главная проблема — деньги. Мы позаботились о еде, лекарствах, оружии, одежде, картах, даже о велосипеде — и забыли о наличных деньгах. А два дня назад, когда нам сообщили, что опять грядут аресты, у нас не было возможности взять деньги в банке — сообщение пришло на рассвете. Теперь наши счета, наверняка, заморожены.
Мы остались с тем, что было у нас в карманах на тот момент: на всех немного больше семидесяти долларов.[3]
И никаких средств передвижения, кроме велосипеда. Согласно разработанному плану, мы все бросили свои машины, так как полицейские должны были искать их. Даже если бы мы оставили себе автомобиль, у нас возникли бы проблемы с горючим. Поскольку карточки на бензин имеют магнитный код с номером социального страхования, то, сунув их в компьютер на заправочной станции, мы бы узнали, что наши расчеты заблокированы, а на центральный компьютер федералов мгновенно поступила бы информация о нашем местонахождении.
