Она попыталась сесть, но была тут же остановлена мягкими руками:
— Госпожа, вам нужно лежать…
— Где я?
— Вы у нас.
— Где это у вас?
Незер огляделась, но не увидела ничего опасного.
В шатер вошел рослый немолодой мужчина, одетый, как стражи, выталкивавшие неугодную за ворота. Только у него был еще какой-то знак отличия и кайма понизу схенти шире.
— Вы очнулись? Я Юсеф, меня предупредили, что нужно подождать еще, но я мог вас и не увидеть. Случайно услышал свое имя.
Незер вздохнула:
— Спасибо, без вашей помощи я погибла бы.
Юсеф поклонился, а потом протянул ей золотой диск на цепочке больше того, что дал Сетмет:
— Это должно быть у вас на шее все время. Знак повиновения.
— Моего?
— Нет, вам. Сегодня отдыхайте, а завтра двинемся в путь. Служанки помогут вам.
Поклонившись, Юсеф вышел. Незер в очередной раз мысленно поблагодарила Сетмета за помощь.
Служанки занялись девушкой немедленно.
Немного погодя Незер была больше похожа на мумию, чем на живую женщину, — ее ступни смазаны какой-то мазью и перебинтованы, руки тоже, все тело дважды в день мыли и массировали с маслами, волосы сушили, осторожно обертывая их тонкими полотенцами. А потом щедро смазывали тело разными мазями и обертывали тонкими полосками льняной ткани. Ловкие руки порхали над телом девушки, удаляя любой неугодный волосок и умащивая каждую клеточку кожи.
— Вы меня при жизни мумифицируете?
В ответ служанки смеялись:
— Госпожа, какая вы красивая! Только замученная…
Незер купалась в этом восхищении, отдаваясь умелым рукам и не задумываясь, почему о ней так заботятся.
Ее кожа стала нежной и гладкой, словно кожа ребенка, все пропиталось великолепными ароматами, волосы ниспадали на спину тугими блестящими кольцами, заусеницы исчезли, пухлые губы больше не покрывала корочка, а пятки стали розовыми, как у младенца. Такой Незер была только в храме у Хатхор…
Они двигались по запретным владениям Сета второй день.
В предыдущий Незер страшно хотелось поторопить Юсефа и носильщиков, но что-то подсказало, что пока лучше молчать. Они пробирались по горам, вернее, между горами по ущельям, выйти и двигаться самой ей не позволили.
— Я пленница?! — возмущалась Незер.
Юсеф склонялся еще ниже, хотя казалось, что ниже некуда.
— Госпожа… Я должен доставить вас в Нефер отдохнувшей и ухоженной.
— Зачем?!
— Госпожа… Хозяину нельзя показываться с обветренным лицом или сбитыми ногами… Отдыхайте.
Незер готова ругаться и бунтовать, но ничего этого не делала. Юсеф прав — появляться перед богом в таком виде, в каком она подошла к Джаути, значит, проявлять к нему неуважение. Оставалось только благодарить Сетмета мысленно и Юсефа вслух. Тот разводил руками. С одним он все-таки согласился — стал говорить ей «ты» и перестал звать госпожой.
