Факельщик отбросил факел в сторону, чтобы не привлекать к себе внимания, и бежал. Факел продолжал дымиться на тропинке, и языки пламени выхватывали из тьмы фигуры нападавших. Их было довольно много. Они осторожно приблизились к телам своих жертв. В действиях грабителей чувствовалась привычная система. Они содрали с мертвецов каждый клочок одежды. Ненужное они сваливали в кучу, а все, что представляло интерес, забирали. Драгоценности дамы, кошелек и доспехи рыцаря, оружие стражников были навьючены на мула.
— Они французы, — довольно произнес предводитель разбойников. — Это удивительно, что они оказались так близко к Руану; и это большая удача для нас. Никто не ожидал бы встретить здесь французского дворянина. Не думаю, что мы должны опасаться бегства нескольких слуг. Они, конечно, удерут во Францию.
Они набросали сухих веток на груду тряпья и подожгли их. Осторожность требовала, чтобы никто не мог опознать погибших французов, поэтому обнаженные тела были также брошены в огонь. Затем бандиты скрылись в лесу.
Оставшиеся без присмотра мулы опрокинули паланкин. Мальчик увидел отблески огня и, спотыкаясь, побрел к костру. Он был охвачен ужасом. Ему показалось, что он видит в огне тела своих родителей. Он приблизился к костру и попытался вытащить из пламени тело матери, но лишь обжег руки. Он видел как глаза отца выкатились из глазниц. Рыжие локоны матери сгорели и голова ее начала обугливаться. Мальчик вскрикнул и бросился бежать.
Ужас и отчаяние придавали ему сил, и он летел как на крыльях. Он бежал на своих длинных ногах по лесной тропе, затем тропа вывела его на проезжую дорогу, которая спускалась к Сене и Руану; он не останавливался до тех пор, пока боль в груди и удушье не остановили его. Он совершенно изнемог и был не в состоянии двигаться дальше.
Между скалой и корнями огромного старого дерева было немного свободного места. Он забрался в это убежище и лежал там, дрожа и всхлипывая. Приближался рассвет. Мальчику показалось, что отец и мать пришли пожелать ему спокойной ночи, как они всегда это делали. Ничего не случилось с глазами его отца, и рыжие волосы матери выглядели как прежде.
Когда мальчик проснулся, у него был жар, и ужас вновь охватил его. Ему опять захотелось бежать. Ему казалось, что он уже бежит. На самом деле он брел, спотыкаясь на каждом шагу. Во время сна его одежда промокла от ночной росы. Его зубы стучали от озноба, но он не замечал этого. Руки его ужасно болели.
