Он снова посмотрел на нее и увидел, что ее лицо стало мертвенно-бледным. Взгляд ее застыл, на лбу выступили капли пота.
— Моя госпожа! — Отбросив в сторону сигарету, он склонился над ней. — В чем дело? — Он приложил руку к ее лбу. Лоб был холодным. Такими же были ее плечи и руки, когда Фландри коснулся их. Он еще ниже склонился над ней.
— Моя госпожа…
Катрин Мак-Кормак шевельнулась.
— Стимулирующую таблетку… — прошептала она.
Фландри подумал, не вызвать ли ему корабельного врача, но решил, что не стоит, и подал ей таблетку и стакан с водой. Она глотнула. Когда он увидел, что тело ее вновь обрело прежние краски, а дыхание стало ровным, у него отлегло от сердца.
— Простите меня, — сказала она, и голос ее лишь едва возвышался над шумом корабельных машин. — Память — жестокая штука.
— Я сказал не то, что следует, — покаялся он.
— Вы не виноваты. — Взгляд ее был устремлен в пол. Он не мог не отметить, как длинны ее ресницы, выделяющиеся даже на фоне бронзовой кожи. — Нравы землян отличны от наших. Для вас то, что со мной случилось — несчастье, мерзость, да, а для меня осквернение, от которого я никогда не смогу очиститься, причина, заставляющая меня сомневаться, захочу ли я когда-нибудь снова увидеть Хьюга… Может быть, вы поймете меня, если я расскажу вам, как он использовал наркотики и психотропные препараты. Раз за разом я погружалась в кошмар, когда я не могла думать, не была собой, не имела воли, не была ничем, только животным, делающим все, что он мне велел, лишь бы избежать боли…
«Мне не следовало бы это слушать, — подумал Фландри.
— А она не стала бы говорить об этом, если бы самообладание полностью к ней вернулось. Но как я могу уйти?»
— Моя госпожа, — перебил он, — вы же сами сказали, что вы не были собой в такие мгновения. И вам не следует принимать это в расчет. Если ваш муж хотя бы наполовину такой, каким вы его рисуете, он все поймет.
Некоторое время она сидела неподвижно. Стимулятор слишком быстро сделал свое дело; очевидно химические препараты действовали на нее как-то по-особому. Наконец она подняла голову. Цвет ее лица сделался прежним, но тело, казалось, еще отдыхало. И она улыбалась. — Вы и вправду страйдер, — сказала она.
— Э-э… теперь вы себя хорошо чувствуете?
— Во всяком случае, лучше. Мы можем поговорить о деле?
Фландри почувствовал глубокое облегчение. Ощутив слабость в коленях, он опустился на койку и принялся раскуривать новую сигарету.
— Да, я очень этого хочу, — сказал он. — В настоящий момент у нас общие интересы, и ваша информация может помочь нам успешно завершить дело, не обращаясь за помощью к матушке-Земле.
