Юмико снова засыпает, убаюканная дорогой и шумом ветра. Мир погружается в темноту. Кейко пытается заснуть вместе с девочкой, но сон в этом состоянии кажется невозможным. Она обречена бодрствовать. Обречена находиться в сознании. Лишь одно успокаивает – все это нереально. Ведь нереально?
Кейко пытается вспомнить предыдущие циклы коррекции. Сколько их уже было? В одном она уверена – когда все закончится, она не сможет быть прежней. Все эти циклы коррекции забрали у нее беспечность. Больше нет чувства, что все впереди. В сознании поселился червь времени прожитых жизней. И пусть она помнит о прожитых циклах только сейчас, а когда все закончится, эти воспоминания удалят у нее из головы, червь останется. Хотя сейчас Кейко была уже готова на десяток таких червей, только бы выбраться из этой иллюзии, где собственное тело превратилось в тюрьму, надзирателем в которой был ребенок. Не самый плохой ребенок – возможно, будь у Кейко дети, она бы хотела, чтобы они были похожи на Юмико, но… Но собственные дети ведь не забирают у тебя тело, не обездвиживают тебя… «Или же здесь тоже какая-то аллегория?» – думает Кейко.
Шум дороги, свист ветра, сны Юмико, ссоры Семъязы и Шайори, остановки на заправках и в отелях…
«Аллегория может быть скрыта во всем. Это ведь коррекция моего сознания», – думает Кейко.
Теперь она ищет подтекст во всем. Прислушивается к каждому слову. Кем может оказаться убийца, преследующий Семъязу и Шайори? Из разговоров она поняла, что его послал отец Шайори, отрубавший ей кисти рук за каждый проступок. Теперь он собирался отрубить ей голову. Но сначала убийца должен был вернуть девушку в родной клан.
«А какое значение имеет клан для меня?» – думает Кейко, когда они останавливаются на ночь в небольшом частном отеле. Юмико спит, а Кейко слушает разговор бывшего якудзы и дочери главы клана Гокудо.
– Эти убийцы, которых послал за нами мой отец, они так же хороши, как когда-то был ты? – спрашивает Шайори.
– Лучше, – говорит Семъяза.
– Лучше, потому что ты прошел коррекцию?
– Нет. У них выше уровень бусидо.
– Но они выглядят моложе тебя. Почти мальчишки.
– Некоторых убийц тренируют лишь для одного дела. Они продолжают совершенствовать навыки, в то время как другие выполняют поручения клана.
Они молчат какое-то время, потом Шайори просит рассказать о том, какими были коррекции Семъязы.
– Я помню только последнюю, – говорит он.
– Тогда расскажи о последней. Что она изменила в тебе?
