— Всю болотную траву вытолочили, — заметил Таргитай с укором. — Видать, большой табун пасется… Ты развязывай мешок, развязывай! Все одно не уйдем.
— Может быть, растянем на пару дней?
— Не евши на ветках не усидим.
— Мы привяжемся!
— Голодный не усидит и на привязи. Мне надо есть часто. И много. Я слабый.
Олег покорно развязал мешок, а очкур обреченно забросил в кусты. Таргитай подгреб к себе ломти побольше:
— Налегай! Не дадим проклятым жрать наше сало.
Олег нехотя взял самый маленький кусок. Таргитай ел за троих, последнюю кость швырнул за спину. В кустах зашуршало, залопотало.
— Как ты сейчас? — спросил Таргитай с интересом.
— Непривычно…
— Это от упырей, — объяснил Таргитай. — Место такое. Давай доедим сухари? У меня еще остались.
Олег покосился на серые сухари с чешуйками коры.
— Нет… не буду.
— Как знаешь, мне надо заесть жирное.
От сухарей пахло дымом, натопленной землянкой, лежанкой, полатями с ворохом шкур. Таргитай разложил их на коленях, любовно выбирал поджаристые, чтобы хрустели, посматривал на небо. Тучи плыли тяжело, едва не задевая за деревья.
Олег откинулся на спину, захрапел. Тонкорукий и тонконогий, с широкой грудью колесом… перееханной, он выглядел жутко с нынешним вздутым животом, что начинался сразу от вмятой груди.
Таргитай догрыз последний сухарь, вытащил свирель. Едва заиграл, лицо волхва перекосилось, и Таргитай повернулся к нему спиной. Над головой громыхнуло, по низким тучам прокатился тяжелый грохот. Верхушки деревьев зашумели.
Таргитай доиграл, растолкал волхва:
— Ну и спишь… Сразу видно, в мешке уже пусто. Вставай! Твои дружки уже вылезли.
— Кто?
— Ну, которые в Болоте.
Олег подхватил пустой мешок, торопливыми прыжками понесся к дереву. Таргитай полез следом, подталкивая волхва в тощий зад, подставляя сцепленные ладони. Сучья и наросты стесал, дурень, самому бы залезть, а тут еще служителя культа тащи…
Олег покарабкался выше, а Таргитай уселся на прежнее место, привязался. На голову сыпались щепочки, чешуйки коры и мелкие листочки — у волхва начался сезон гнездования.
Внизу темнело быстрее. На поляне двигались белесые пятна, шлепали босые ноги. Шлепанье было частым, сливалось в монотонный плеск затяжного дождя.
Тучи все еще застилали небо, ни одна звезда не проглянет, но дождя нет, лишь вдалеке едва слышно рычит небесный зверь. Дерево дрожало: волхв шумно драл свою грудь ногтями. У Таргитая тоже зудело и чесалось от болотной пакости, он шикал на Олега, снова вслушивался и опять слышал лишь царапанье ногтей по коже. Еще в прошлом году, когда Олег пожаловался Боромиру, что страдает от зуда, тот подумал и спросил: не пробовал ли тот мыться. Пробовал, ответил тот сердито, — не помогает, через месяц все опять чешется.
