— Заполните это. Вскоре вас позовут.
— Какого хрена! Может они еще хотят узнать мой любимый цвет? — простонал он, заполняя бланки, пока мы ждали, сидя на самых неудобных в мире стульях.
— Киллиан? — удивленно спросил я, когда увидел имя, которое он написал. — Ян – это сокращенно от Киллиан? Как Капитан Крюк из…
Он сердито посмотрел на меня.
— Заткнись. Ненавижу этот сериал.
— И как это я никогда не слышал его?
— Потому что оно мне не нравится.
— Да ладно тебе, Киллиан, - поддразнил его я.
Несмотря на его настроение, уголки его губ приподнялись.
— Клянись, что будешь молчать об этом наряду с раком.
Прищурившись, я пристально посмотрел на него.
— Ты действительно немного на него похож. Позволь мне услышать твое: Грр
— Не заставляй меня надрать тебе задницу прямо здесь.
Несколько минут мы сидели в тишине, скрежет его ручки соперничал с тиканьем часов на стене позади нас. Наконец, назвали его имя, и нас провели в небольшую предоперационную палату.
Медсестра взяла его бланки и задала миллион вопросов. Удостоверившись, что у него нет аллергии на что-либо, и он ничего не ел в последние двенадцать часов, она подала ему больничный халат и указала на прилегающую крошечную ванную комнату.
— Полностью раздевайтесь, — прощебетала она, и я еле сдержался, чтобы не засмеяться, при виде полного ненависти взгляда, пожиравшего ее спину, когда она выходила.
— Столько всякого дерьма придумано, а они не могут сшить халат, из которого не торчала бы твоя задница, — пожаловался он, вернувшись из туалета. Он не запротестовал, когда я подошел к нему и завязал пропущенные на спине тесемки. И я совсем не смотрел вниз на его идеальную упругую задницу. Серьезно, какой друг сделал бы это?
Как только он уселся на кровать, натянув на свои голые ноги простынь, вернулась медсестра.
— Я поставлю вам капельницу и возьму кровь, затем подойдет анестезиолог, чтобы поговорить с вами. — она ввела ему внутривенный катетер и вручила мне большой мешок. — Можете положить его одежду и личные вещи сюда, и они будут находится в послеоперационной палате.
Ян практически не сказал ни слова, после того, как она ушла, и я почувствовал страх, закрадывающийся в него. Внезапно, он откинул простынь и воскликнул:
— Я передумал. Я не буду это делать.
Я дотянулся до него раньше, чем он успел выдернуть катетер.
— Остановись.
— Я не могу. Просто не могу позволить им…
Я взял его за руку и сел рядом с ним на узкую кровать.
— Я знаю, ты напуган, но ты никуда не уйдешь. Ты должен сделать это. Другого выхода нет.
