Я кивала и опять махала руками. Я направлялась к нему осторожно, не торопясь и слышала его смех — такой глубокий, хрипловатый, немного сдавленный, который внезапно стал столь же близким, как его голос.
Он широко шагал, распахнув объятия, как будто ждал, что я очертя голову брошусь в них — фигура знакомая и незнакомая. Оставшийся в памяти мальчик заслонял незнакомого мужчину. Упругие каштановые волосы, как и прежде, были знакомо взъерошены. Но он стал крупнее, чем тот, каким я помнила его. Высокий самостоятельный мальчик бесследно пропал. Его походка стала более уверенной, но манера держать голову совсем не изменилась.
Рядом с ним мое сердце опять забилось как бешеное и замерло. Как и следовало ожидать, его лицо изменилось, стало взрослым. Так хорошо запомнившиеся глаза были сейчас окружены морщинками. Широкий рот, твердые очертания губ, знакомые с детства. Новой была сардоническая складка. Но красиво очерченное лицо осталось худым — одни кости, только стало немного более жестким. Его кожа была смуглой от загара, с маленькими морщинками, — от улыбки — вокруг глаз и рта. Но глубокая прямая линия между его высокими бровями делала взгляд глубоким и выразительным, сразу привлекая внимание. Упрямый подбородок, который я все еще помнила, остался прежним. Тем не менее возникало пронзительное ощущение, что прошедшие годы взвалили на него больший груз, чем полагалось.
Теперь я хорошо понимала, почему моя мама не торопилась с выводами и суждениями.
— Ты изменилась, Чарли, — сказал он мягко, и его руки опустились. Замедлив шаг, он наконец остановился — возможно, с разочарованием. Его улыбка изменилась. Он посмотрел на меня с тревогой, будто у меня выросли рожки. — Двенадцать лет назад старушка Чарли могла бы… — Низкий голос задрожал.
— Шарлотта теперь, — поправила я, опуская глаза, прежде чем ответная реакция выдала меня.
Он, наконец, перестал хохотать. Его голос, когда он вновь заговорил, стал таким же непринужденным, как до этого смех. «Ну конечно, она больше не дорогая Чарли. Она просто должна была превратиться в Шарлотту». Он положил свои огромные ладони мне на плечи.
— Шарлотта. Да. Имя благовоспитанной леди.
— А ты до сих пор Билл?
— Должно быть, так, — ответил он, усмехнувшись.
Возникла пауза, полная странных и неожиданных затаенных чувств. Чтобы заполнить образовавшуюся тишину, я сказала:
— Ты, кажется, собирался сказать, что я сделала бы или что сделала бы другая Чарли?
— Пересекла бы поле, чтобы встретить меня.
