— Я не знаю, где Мария, — сказала я неопределенно, закрывая дверцы машины за ними.
Позади меня в деревенском холле стояла зловещая тишина, которую лишь подчеркивало шуршание подметающих и моющих метл и щеток. На лицах молодых людей читался стыд. Стоял гул газующих мотоциклов. Машины заводились, воздух наполнился выхлопными газами. Я почувствовала легкое головокружение.
— Я лучше пойду, не буду дожидаться. Робин сможет увидеть Марию и меня дома.
Я помахала отъезжающим. Церковные часы мелодично прозвонили восемь тридцать. Трудно было себе даже представить, что все это произошло в столь короткий промежуток времени. Я продолжала идти. Свет падал из окна прямо на меня. Повсюду были капли крови, ее прерывистый след испачкал дверь, пока я ее открывала. Последнее, что я помнила, это то, как поняла, что это моя кровь.
И тогда я потеряла сознание.
Очнулась в гримерке за сценой, под ярким светом ламп. Я лежала на диванчике, вытянувшись во всю его длину, укрытая мужским твидовым пиджаком. Может, это Робин, подумала я. Но нет. Пиджак не пах трубочным табаком. Он был теплый, ворсистый, как вереск, и очень удобный. Моих жакета и джемпера на мне не было. Они висели, аккуратно сложенные, на спинке стула. Капли крови виднелись на жакете и на горловине джемпера. Я потрогала пальцами челюсть, как бы исследуя ее. Она казалась жесткой и онемевшей. На ней была большая мягкая, но в то же время упругая повязка, мочка уха была заклеена пластырем. Я не поворачивала голову и не звала никого, но почти незаметное движение моей руки, должно быть, просигнализировало о том, что я пришла в сознание, кому-то в комнате. Огромная тень выросла между мной и светом.
Билл Напьер присел на корточки около меня. Его лицо было очень нежным, а глаза выражали сильное беспокойство.
— В какой-то момент ты меня напугала, — сказал он.
Уже потом я подумала, что это было очень странное начало разговора.
— Но теперь все хорошо.
Он потрогал повязку.
— Рана поверхностная. Кровотечение остановилось. Твоя красота ничуть не уменьшилась.
Я переваривала все это какое-то время. Даже смаковала.
— Как долго я была без сознания?
— Пару минут. Испуг, я думаю, больше, чем ранение. Но тебе хватило.
Беспокойство исчезло из его глаз. Билл снова стал прежним.
— Где остальные?
— Разошлись по домам.
— Мария?
— Джейсон отвез ее домой. Или это был Гиллеспи?
Я ничего не сказала.
— О чем ты задумалась? — спросил он.
— Ни о чем. — Я слабо улыбнулась.
— Хорошо.
