Я стал хорошим летчиком. Пилотаж получался у меня плавным и красивым. Без ложной скромности скажу вам, что я умел чувствовать свой самолет так, как если бы его крылья были моими собственными. Я знал, когда следует прекратить маневр, а когда можно продолжать вираж или "ножницы", балансируя на грани срыва в штопор, — и это не раз выручало меня в учебных воздушных боях. Особенно если против меня играли "Тандерболты", — не слишком маневренные и тяжелые истребители. Если сравнивать самолеты с лошадьми, то "Мустанг" был послушным, хотя и норовистым скакуном, а "Тандерболт" — неуклюжим, но крепким тяжеловозом. Оба создавались, в общем-то, для одних и тех же целей — сопровождать тяжелые бомбардировщики на больших высотах. Только "Мустанг" превосходил "Тандерболт" почти по всем статьям.
Помню, как-то моя эскадрилья участвовала в воздушном параде в Гаване. Мы строем прошли над городом при большом стечении народа и потом крутили фигуры высшего пилотажа на потеху зрителям. От того дня у меня осталось очень хорошее воспоминание. Каждый раз, когда вспоминал те полеты, на душе теплело.
А вот с девушками все было несколько сложнее…
Долгое время я оставался одиноким. Вокруг было полно девчонок, а я был парень что надо (да я и сейчас еще ничего), однако как-то все не находилось той, что могла бы по-настоящему заинтересовать меня. Были мимолетные романы, были затяжные — но все это начиналось и заканчивалось, и я забывал своих подруг, едва узнав. Первое время мне было хорошо с ними, но потом это чувство уходило, и отношения начинали меня тяготить. И я уходил.
Так было, пока я не встретил Марию.
…В тот солнечный июньский день в университетском квартале Гаваны гремела музыка и веселились нарядные студенты, только что получившие свеженькие дипломы. Среди них была и моя кузина, ставшая наконец-то дипломированным переводчиком. Разумеется, я не мог пропустить такое событие в жизни своей любимой сестренки.
Ректорат университета расстарался и устроил все по высшему разряду. Внутренний двор украсили воздушными шарами и цветами, ректор произнес вдохновенную речь, а потом устроил целое шоу из самого вручения. Я не больно-то много понимаю во всем этом, ибо учился в совершенно других условиях, но мне понравилось. Да и сестренка просто-таки лучилась от счастья.
— Мишель, я так рада, — щебетала она, — наконец-то я смогу работать в школе и учить детишек! Боже, ты не представляешь, у меня словно крылья выросли!
