— Кто голову потерял?!
Мужчина оглянулся и сердито рыкнул малому: «Опять?!» И в момент, когда я поднимал находку, раздался звучный хлопок — это свернутая в трубку газета опустилась на повинную голову. И тут же, не сходя с рыкающего тона, мужчина бросил мне: «Спасибо!»
Мальчуган непонимающе моргал, глядя в мою сторону, и стало не по себе от оказанной услуги.
— Ничего, с кем не бывает, — сказал я примирительно, поглаживая белобрысую голову мальца и вручая ему потерю…
Но моя дипломатия оказалась бессильной, мир не наступил. И пока я шел до угла, пришлось еще несколько раз внутренне вздрогнуть от хлопков, раздававшихся за спиной. На перекрестке оглянулся.
Мальчишка понуро брел вдоль старого обшарпанного забора, а над ним коршуном нависал раздраженный родитель, поучая рыком и хлопком…
И шутливая фраза о «потерянной голове» вдруг обрела иной, удручающий смысл…
ПРОХОЖИЕ
Пушкин. Царскосельский парк. Фонтан «Девушка с кувшином». Остановилось мгновение на века, чтобы остановить каждого. И трудно мимо пройти.
Но… оказывается, можно.
Широкими, шумными шагами охотников, преследующих зайца, ухали они по узкой, ниспадающей к прудам тропе… Возглавлял гонку грузный мужчина в светлом пиджаке, на ходу обдувая себя рисовой шляпой.
— Вот она! — еще издали хлестанул он тишину своим воплем. — Сидит себе и скорбит… В руке только ручка, а кувшин, вишь, трахнулся… И вода, вода льется… Знать, и раньше бракоделов хватало, гы-гы-гы! Подвели девку…
— И придумают же… — тяжело переводя дух, отозвалась спутница с огромной хозяйственной сумкой.
— Ну ладно, пошли озеро смотреть…
Что гнало их сюда? Житейское любопытство — пощупать своими глазами «заморское чудо»? Пощупать, чтобы потом изречь: «Мы там бывали… ничего особенного…»
Ничего особенного, что здесь ходил Пушкин?
Одиноко вдруг стало. Огляделся по сторонам, ища поддержки. Увидел согбенную фигуру женщины в сером костюмчике. Подходит к фонтану, сумочку открывает и достает из нее бумажный кулечек. «Цветы?!» И каждое ее движение кажется мне созвучным мгновению.
Но… из кулька матовой сытостью глянул южный плод… А в ручей плевком полетел бумажный комок.
Женщина еще долго возилась с кистью винограда, обхаживая струей вечности каждую ягодину, и отошла, хищно вцепившись в него взглядом премудрой курицы, раздумывая — какую первой клюнуть.
Что я мог сделать? Крикнуть: «Стойте! Одумайтесь!»? Но неуместны крики для глухих, как для незрячего приказ — «смотри!».
Стою, отравленный своим бессилием… «А где же те, кому здесь свята каждая былинка?!» — бунтует внутри.
