Она была счастлива просто снова очутиться у Мак-Фарлейнов, и до утра она, пожалуй, может позволить себе остаться. Лекси у бабушки с дедушкой, Бекки хорошо здесь, да и места поразительные. Не говоря уже о том, что хочется поболтать с Гасом. «А может, и повторить ту ночь с Беном», – произнес внутренний голос.
Бен исчез за углом, и Бекки, зная, что никто ее теперь не поймает, направилась к конюшне. Казалось, что та лошадка, что Бен показал ей утром, манит ее, – глупо так думать, но Ребекку неудержимо тянуло к ее загону. Наверное, она сейчас пасется, наслаждаясь одиночеством, и все же. Может, после конной прогулки у Бекки прибавилось уверенности в себе? Нет, было что-то еще. Ей хотелось доказать себе самой, что она не утратила той легкости в общении с лошадьми, что она может измениться и вернуться в прошлое несмотря на годы материнства и других испытаний. Снова стать той Бекки, что умела находить общий язык с животными и завоевывать их доверие. Вот только ей хотелось сделать это одной, без посторонних глаз. Она не солгала Бену, сказав, что после падения утратила веру в свои силы, и нужно было много времени, чтобы вновь ее обрести.
Ноги ее неумолимо шагали к загону, но разум отчаянно кричал, что лучше всего вернуться в дом и почитать книгу – что угодно, лишь бы не подвергать себя опасности, оставаясь наедине с неприрученной лошадью. Однако Бекки сейчас чувствовала себя пятнадцатилетней девчонкой, впервые приехавшей на ферму, уверенной в своих силах и не желающей сдаваться без боя на пути к мечте.
Мисси наблюдала за ней, хотя притворялась, что не обращает внимания. Голова ее была склонена к траве, но одним глазом лошадь смотрела на подходящего человека. Ребекка тоже сделала вид, что не смотрит на кобылку, отведя взгляд в сторону, чтобы не напугать животное. Нужно было дать ей возможность довериться Бекки, а прямой зрительный контакт мог напугать животное.
Ребекка украдкой оглянулась, но вокруг не было ни души. Она медленно подошла к коралю, а потом осторожно пролезла между прутьями заграждения. Черт возьми, да что она делает! Но Бекки уже была внутри, и не было времени на раздумья.
Лошадь была поразительно красива. Солнечные лучи играли на ее черной шкуре, местами окрашивая шерсть в коричневый. Все в ней было безупречным, от аккуратно подстриженного хвостика до сияющей гривы, и Ребекка подумала, что эта лошадка особенная, иначе бы с чего Гасу настаивать на укрощении ее именно руками Бекки?
