– Тоже? Ты говоришь о Найджеле?
– Какая нелепость! Какое отношение твой дед имеет к моему коту? – Она стала сосредоточенно расправлять одеяло.
Да, Ана еще та врунья. Хуже, чем он сам.
– Я имею в виду Найджела Ружо.
Рука тети застыла.
– Кого?
– Тетя, я видел фотографии. Те, что у тебя в ящике. Знаю – это не мое дело. Но… мне всегда было странно… что такое мог сделать дед, чтобы ты отсекла нас от общения с ним.
– Ох, лапушка. Я никогда не пыталась отсекать тебя. То, что случилось… это было очень давно, еще до твоего рождения.
– Ты говоришь про то, что случилось с Найджелом?
Она кивнула, но не успела ничего сказать, потому что появилась Пейшенс. У Стюарта тут же участился пульс.
– Привет, – застенчиво поздоровалась она. Голос ее выдал. Выдал то, чем они занимались ночью. – Я принесла Ане поесть. Не ожидала встретить… вас здесь.
– Я решил приехать во время ланча, чтобы вернуться домой не очень поздно, – ответил он.
Они оба знали, почему он хочет быть дома пораньше. Краска залила Пейшенс не только щеки, но и шею. Она выглядела такой прелестной, что Стюарту пришлось вцепиться в стул, чтобы не потерять окончательно голову и не кинуться ее целовать.
– Я принесла вам сэндвич с куриным салатом, – сказала Пейшенс, пристроив сумку на прикроватный столик. Заметив, что Ана выглядит растерянной, она спросила: – Я вам помешала?
– Ана хотела рассказать о Найджеле Ружо. – И пояснил уже тете: – Это Пейшенс обнаружила коробку.
– Мы не собирались что-то выведывать, клянусь, – сказала Пейшенс. – Я перекладывала ваши вещи в ко моде, а Найджел сбросил коробку на пол. Бумаги разлетелись, а когда мы стали их поднимать, заметили знакомое имя. Простите.
– Не переживай, дорогая. – Ана грустно вздохнула. – Найджел всегда требовал к себе внимание.
Она имела в виду Найджела Ружо? Стюарт и Пейшенс обменялись взглядами. Очевидно, коты и их тезка обладали одинаковыми характерами.
– Наверное, пора мне рассказать про себя. – Ана снова начала расправлять одеяло.
– Мне уйти? – спросила Пейшенс. – Это ведь ваши семейные дела.
– Нет, дорогая. Останься, – сказала Ана. – Ты тоже семья.
Стюарт взял Пейшенс за руку и усадил на стул около себя:
– Пожалуйста, останься.
Пейшенс посмотрела на их сцепленные пальцы.
– Все в порядке, – сказал он. – Она знает.
Пейшенс ахнула и снова покраснела.
– Найджелу нравилось, когда женщины краснели, – призналась Ана. – Он говорил, что щека каждой женщины имеет собственный оттенок. Он был художником, с которым я познакомилась в Париже.
