Его первая настоящая повесть разрасталась. Он увидел, что необходимо ввести две боковые линии и расширить начало, расписать кульминацию. Вырисовывался роман: добротный, ни на что не похожий - яркий, с новыми героями, новыми ситуациями, даже вместо осточертевшего треугольника походя создал принципиально новое, до жути жизненное, а уж среди острейших конфликтов сумел выявить именно те, от которых предстоит поплакать новому поколению, если вовремя в них не разобраться сейчас... Странно даже, что никто не заметил их раньше. Правда, а сам куда смотрел? А ведь был типичным нормальным писателем, которых на страну семь тысяч. Значит, есть проблемы, которые видны только с этой высоты.
Жена ходила на цыпочках, кофе ставила возле пишущей машинки. Подавала и незаметно исчезала, но однажды он заметил ее появление, с хрустом потянулся, сказал весело:
- Звонили из "Молодого современника"! Спрашивали, нет ли повестушки листов на восемь. Увы, уже все пристроил. Конец Орловскому!
- А "Трудный разговор на дороге"? - спросила жена.
- Так он едва начат.
Она робко взглянула на него, сказала медленно:
- Ты говорил, что сделал почти половину...
- Если считать те отдельные листки, - ответил он беспечно. Посмотрел внимательнее. - Ты хочешь, чтобы я закончил?
-Ты сам этого хочешь, - ответила она тихо. - Если под псевдонимом, то сделаешь очень быстро. Под псевдонимом стараться не нужно...
Он помедлил, беззвучно пошевелил губами.
- Да, - ответил он наконец. - Смысл есть...Сделаем тайм-аут, а то настоящий роман меня просто высасывает. В "Трудном разговоре" присобачу два-три листа, сделаю хэппи-энд, свадьбу, перевыполнение плана, чтобы сразу в набор!.. Как раз выплатим за кооператив.
Во время тайм-аута писалось удивительно легко, "одной левой". Увидел, где можно всобачить пару ультраположительных героев, аж самому смешно и тошно, это еще один-два листа, то есть шестьсот рэ, не считая тиражных, да и кое-где текст можно "подуть", а то по-молодости писал чуть ли не телеграфным стилем, теперь же в ходу слог раскрепощенный, с повторами, с внутренними монологами, отступлениями... А теперь все как надо: все поют и на картошку едут добровольно, в набор влетит как намыленная, а что еще от псевдонима надо?
Жена часто выезжала за город, подыскивала дачу. Он с усмешкой относился к ее наивным запросам: чтобы не хуже, чем у Чинаевых! Ладно, пусть. Все это не важно. Самое главное - вон на столе. Это не творение Гая Юлия Орловского - удачливого писаки, хамовитого удальца и умелого деньгоделателя...
