Все четверо стояли над колоссальным макетом и внимательно рассматривали его. По порядку. В подробностях. В мелких деталях.
— Приблизительно вот так все это хозяйство выглядит. Изучайте, думайте, потом задавайте вопросы и предлагайте, — сказал Егор Иванович, закурил и отошел к окну.
— Численность охраны? — первым задал вопрос Альберт.
— Охрана разведбазы поручена особому батальону СД.
— Ого! И весь батальон при базе?
— При базе, по нашим прикидкам, неполная рота — три взвода. Их функция — все патрулирование в первой полуторакилометровой зоне. Роты регулярно меняются. Порядок смен пока не установлен. Основной состав батальона занят патрулированием в восьмикилометровой санационной зоне и контролем дорог. Располагается он в старых казармах при въезде в город.
— Высота заборов и вышек?
— Немецкий стандарт, Алик.
— Ясно. Вопросов больше не имею.
— Кто еще? Маша? Вася?
Ни Маша, ни Вася нс откликнулись. Маша посмотрела на Егора, на Альберта, на макет и отвернулась. Вася крякнул и почесал в затылке.
— Здорово, однодельцы! — рявкнул кто-то от порога. Все обернулись.
В дверях стоял великолепный старший лейтенант, отутюженный, надраенный, начищенный до блеска и весь в орденах.
— Сева! — радостно заорала Маша, рванулась и повисла на шее у старшего лейтенанта. Тот подхватил ее на руки, раскрутился, как бы в вальсе, поцеловал в щеку и поставил па пол.
— Здравствуй, Маня, — сказал он после этого.
— Товарищ старший лейтенант, выйдите, а потом войдите, как положено, — сухо предложил - при казал Егор Иванович.
Старший лейтенант тупо посмотрел на него, потоптался нерешительно, потом вышел. Через секунду он вновь появился на пороге:
— Товарищ майор, старший лейтенант Веселов прибыл в ваше распоряжение для прохождения службы.
— Ну, теперь по делу!-- удовлетворенно отметил Егор.
— Зачем это, Егор?-- растерянно и тихо поинтересовался Веселов.
—Чтобы все успокоились,-- пояснил Егор, глянув на Машу, и, подойдя, обнял Веселова за плечи.-- Ну как, Севочка?
— Все готово, Егор Иванович.
— Расстояние?
— Десять километров.
— Не близко.
— Нет. Как раз, где кончается их санационная зона, — просека, точная граница. Радость для любящего порядок немца. Он теперь точно знает: до просеки — и все.
— Точка?
— Как договорились — пещерка в высоком берегу. Для начала вполне сносно — три дня возился — ну, а потом общими силами доведем. Подходы по ручью и сверху, и снизу вполне: глубина терпимая.
— Спасибо, Сева.
— Не за что, Егор Иванович.
