В роскошном костюме из голубой шерсти, порванном и запачканном, с растрепанными волосами и босыми ногами, забытый всеми Хуан ходил вокруг белой церкви. Его одолевало желание подойти к покойному, которого Бертолоци велел ненавидеть. Он любил его странно, как оглохший и контуженный, с глубоко болезненным чувством, вызывавшими ощущение беспомощности, словно он никогда его не испытывал, бормоча:
– Отец! Он был моим отцом, отцом.
И вот он у гроба, в часовне, полной цветов, где чудесным образом никого не оказалось в тот момент. Мальчик не заметил приближающуюся хрупкую женщину в трауре, которая тряслась от злобы, увидев, как тот оперся руками о край гроба. Не сдерживаясь от гнева, София крикнула:
– Что ты здесь делаешь? Почему пришел сюда? Тебе нечего искать здесь! Уходи! Убирайся! Уходи, чтобы я больше тебя не видела! Уходи навсегда, проклятый!
Ослепшая от злости, которую безуспешно пыталась подавить в горле, София указала Хуану на дверь часовни, и мальчик задрожал, отступил, ощутив, как его смертельно ранили и обидели выражение лица и слова этой женщины. Здесь находился человек, давший ему жизнь, навсегда неподвижный и окоченевший в роскошном гробу, отец, который с запоздалым раскаянием попытался помочь ему. Впервые за двенадцать лет в его мрачном и диком сердце готово было расцвести чувство нежности. Но голос и слова женщины мгновенно разрушили то, что едва затеплилось. Пристально глядя на нее, он пятился, а затем, как невменяемый, вышел. В тот же момент из противоположной двери показался Ренато Д`Отремон, который спросил:
– Мама, что случилось? Почему ты выгоняешь Хуана?
– Оставь в покое Хуана! Оставайся здесь, рядом с отцом, где должен находиться.
– Но папа велел…
– Замолчи!
Заставив замолчать, она крепко сжала ему руку, а в передней, настежь распахнутой двери показались величественные фигуры губернатора и маршала Понмерси.
Начиналась самая торжественная часть похорон. Пальцы Софии ослабли, выпустив руку Ренато, слезы выступили на глазах, наконец, горькие рыдания вырвались из горла, и тогда Ренато сбежал.
– Хуан, Хуан!
– Оставь меня, Ренато. Я сейчас же ухожу.
– Ты не можешь уйти! Папа не хочет, чтобы ты уходил!
– Сеньора меня выгнала.
- Я слышал, но это не важно. Папа мне завещал о тебе заботиться.
– Тебе? Позаботиться обо мне?
– А ты как думаешь? После папы и мамы я отдаю приказы.
– Но теперь твой папа умер и приказывает сеньора. Она не хочет меня больше видеть, и сказала, чтобы я ушел.
