– Хозяин сказал, чтобы все спускались. Вы не спуститесь, хозяйка? – настаивал Сегундо.
– С тобой она не спустится. Выполняй поручения и возвращайся со всеми вовремя, если не хочешь, чтобы случилось что-то плохое. Всем здесь быть через час! А теперь проваливайте!
От гнева он покраснел, но повернувшись к Монике, его выражение сменилось удивлением. Моника была словно другой: нежной, болезненной и слабой женщиной, подрагивала от тревоги, смущения и волнения, ощущая близость Хуана Дьявола, сверкающее солнце слепило глаза, которые не видели его долгие дни, ей было не по себе от накатов морского бриза, который обдувал ее. Несколько минут он разглядывал ее; голос, выражение и тон Хуана изменились, он уверил:
– Я запретил этим идиотам слишком надоедать тебе.
- Этот молодой человек не мешал. Он подошел ко мне вежливо и почтительно, не было причин обращаться с ним плохо.
– Считаешь, я должен предоставить им свои извинения? – заявил насмешливо Хуан.
– Я ничего не считаю. Полагаю, что все на этом корабле, и в первую очередь я, подчинены вашей воле и капризам.
– Моей воле, которая редко бывает капризной. Не хочу, чтобы в длинном списке твоих жалоб на Хуана Дьявола была обязанность знакомиться с моряками моего корабля. К тому же, официально ты моя жена. Мы ведь женаты, не так ли? Не думаю, что тебе придет в голову сомневаться в этом, как доктору Фаберу. Ты не будешь этого отрицать. Сегундо очень смело говорил с тобой, ждал за дверью, когда ты покажешься. Но если тебя это порадовало, то не о чем говорить. К тому же его идея не была плохой. Ты хочешь спуститься на берег?
– Сейчас? Но они уже ушли.
– Есть другая лодка и другие руки, которые гребут лучше Сегундо. Колибри будет следить за кораблем, а я довезу тебя до берега.
Сидя в маленькой лодке, завернутая с красную шелковую накидку, Моника чувствовала с ног до головы жар горящего и густого, словно золотой мед, солнца, и посмотрела на приближающийся с каждым веслом берег острова Саба. Она до сих пор так и не поняла, почему спокойно и послушно, чуть ли не благодарно позволила отнести себя в лодку, она показалась такой легкой для крепких рук Хуана. На миг он выпустил весло, чтобы попрощаться с негритенком, оставшимся на корабле, Моника тоже обернулась, чтобы взглянуть на него и ответить прощальным жестом. Затем с испуганными глазами повернулась к Хуану:
– Вы не боитесь оставлять ребенка одного на борту?
– Колибри? Ба! Он один побывал в наихудших местах. Он не боится, наоборот, он рад, что на нем лежит такая ответственность. К тому же это ненадолго. Немного погодя я научу его работать веслами, чтобы ему было проще добираться до пляжа. Мать Голландия еще не приветствовала его в порту Саба, и не думаю, что это нужно. Здесь принимают немногочисленных посетителей, и чем меньше, тем лучше.
