—Мелкая, если ты не откроешь дверь, я нахрен, вынесу ее!!!
Сделав глубокий вдох, я сосчитала до трех и вытерла слезу. Стало так страшно, что глаза, как то сами просохли.
Что он хочет? Решил довести до конца начатое? Так я ему не позволю. Растоптать себя или в грязь втоптать? Нет! Ни за что!
Очередной удар по хлипкой преграде, и я решительно встаю и, открываю дверь.
Он стоит напротив злой. Разгневанный. Взбешенный.
—Мелкая, я действительно хотел тебя наказать, - уперся руками в косяк и тяжело вздохнул. А я смотрю на сбитые до крови костяшки и молчу. Впервые вижу его таким.
—Я хотел тебя уничтожить, но потом влюбился. Я понял, что ты особенная. Я понял, что мне с тобой интересно. А после того, как ты… - он на мгновение закрыл глаза. – ты не представляешь, как с тобой хорошо!
—Не представляю. – выдохнула я и улыбнулась. – Ты все сказал?!
Он в замешательстве уставился на меня, и поник. Николас, на глазах менялся. Только что он был самоуверенным, диким, в общем он был собой, а сейчас… сейчас на меня смотрела оболочка человека, без души.
—Если ты все сказал, то так уж и быть, я повторю. Я все поняла, рада, что мы пересеклись, но больше этого не повториться! Уходи и не возвращайся!
И как по команде, он развернулся и быстро покинул квартиру. Как только его спина исчезла из видимости, я упала на колени и, обхватив голову руками, завыла. Моника опустилась на пол, рядом со мной и, поглаживая мою голову, пыталась меня утешить. Но ничего не помагало.
9.
Ну, вот и все. Жизнь не прекратила свой бег, но жить совсем не хочется. А все почему? Потому что я идиотка! И потому, что он кретин! И все вокруг – изверги!
Сперва, я плакала. Заливалась слезами, выла, проклинала его. Потом попустило. Наступила стадия опустошения. Когда, ничего, никому, никак.
Три дня из дома не высовывалась. Только и сидела в своей комнате. Нет. Не просто сидела. Я убрала все, что напоминало о нем. Пыталась вымыть запах, что окутал окружающее пространство.
Ничего. Ничего не помогало. Все время думала о Николасе. Вспоминала наше знакомство. Нелепое, глупое происшествие. Перебрала в голове каждый день, что мы провели вместе. Каждое мгновение. Каждое дыхание.
Ненавижу его! И себя ненавижу!
Но, когда во мне не осталось слез, стало легче. Я ведь гордая. Должна взять себя в руки и показать всем, что мне не больно! Совершенно не больно.
Первый день, моего возвращения из никчемности, прошел нормально. Если не учитывать, расспросы, косые взгляды, и сочувствующие выражения, типа: «Мы его ненавидим, он ублюдок!»
