Однако через минуту от Шолоха послышались звуки, похожие на кипение воды. Короткая судорога пробежала по его губам, и дыхание вдруг само по себе восстановилось. Тяжело хрипя, орангутан сел и принялся глубоко дышать, время от времени сухо прокашливаясь. А спустя пару мгновений Шолох явил вторую сторону своего характера, гоняя Прокопа по небольшой комнатке Пуса.
— Да чтоб твою жирную шкуру, прыщ ты мохнатый, на барабан натянули! – гремел раскатистый голос огромного существа.
Пус ушел в прихожую и попытался как-то отвлечься от надоевшей уже ему суеты. Он уставился в щель приоткрытой двери, куда вскоре проскочил и Прокоп, спасаясь от карающей длани разгневанного гиганта. Шолох, увидев, что гоняться больше не за кем, высунул морду в прихожую и пожаловался Мидуну:
— Чуть не извел меня, сволочь такая!
Пус только вздохнул. Он вдруг очень остро ощутил необходимость побыть одному.
— Я завтра на рыбалку пойду, ‒ сказал он, вспоминая, почему-то, медведя Драного. – Вставать рано.
— Понятно… Ну ты не серчай, если что не так, ‒ на вдохе выговорил Шолох, поднял керосинку и направился к выходу. Уже находясь в дверях, он повернулся к Пусу и сказал:
— Дьявол существует, Пус.
Закрыв за собой дверь, Шолох с керосинкой растаял в излившейся по округе темноте.
Ранее утро тревожно ощупало рассветом верхушки деревьев и вскоре начало пробираться в обитель кота. Кое-как уснув вчера вечером, Пус ощутил себя вполне выспавшимся, и даже похмелье не было таким жестоким, как обычно. Среди хлама в своей комнате он вытащил припрятанный заранее еще один мешок для рыбы вместо того, который стал саваном для Клавдии Сыцер. Положив мешок к ножу в карман жилетки, кот оценил перспективы погоды через окно – день обещал быть солнечным, хотя легкие порывы ветерка временами будоражили пожелтевшую листву в нижней части большого дерева, видневшегося из окна. Ворочая во рту сухим языком, Мидун пошел к Баркиному колодцу, достал ведерко воды, напился и смочил водой сухую свалявшуюся шерсть на морде.
Вскоре Пус шагал своей любимой тропой и старался совершенно ни о чем не думать. Не очень приятные воспоминания о провалах в его памяти не поднимали настроения. Кот осознавал, что стал убийцей, но мысль эта была дикой даже для его наполовину опустошенного разума. Хотелось перевернуть страницы последних дней и забыть, что они были. Следовало вернуться к тому месту, когда он последний раз рыбачил, завести новую соседку, подружиться с ней и предаться беззаботному пьянству у Чумазого. Повезло, что никто ничего толком не видел, никто не догадывается о тех тайнах, которые сквозняком гуляют в закоулках кошачьего мозга. Волноваться о Чумазом не стоило, ведь никто в поселке не принимал его за здорового члена общества. В головах жителей свежи были воспоминания о том, как прошлым летом енот, перепачканный в грязи, спустился со своей горы и, будучи в состоянии острого алкогольного делирия, бегал из одного двора в другой, пытаясь продать Солнце с доставкой на дом. Зверька тогда изрядно избили, после чего он перестал появляться в селе вовсе.
