До службы в Германии я слышал о том, что, сколько иностранных языков знает человек, столько он жизней живет. Обучался и воспитывался я в школе-интернате с углубленным изучением английского языка. Знал его достаточно прилично. Но одно дело знать литературный язык и совсем иное дело общаться на нем. Когда я приехал в Германию, моя нулевая осведомленность в немецком делала меня глухим и немым. Но по своему характеру мне такая участь никак не подходила и меня не устраивала. Надо было заняться изучением немецкого языка. При этом оказалось, что даже в библиотеке клуба офицеров дивизии, дислоцированной в г. Йене отсутствуют какие-либо учебники по немецкому языку.
Это было еще одним подтверждением тому, что руководство советского государства только формально провозглашало дружбу советского и немецкого народов. На самом деле оно боялось этой дружбы, всеми средствами предотвращало общение немецких и советских граждан. Особисты вели учет лиц, знающих или изучающих немецкий язык. Их всегда проверяли на предмет вынашивания намерения измены Родине или остаться на жительство в ГДР.
Слава Богу, контрразведчикам вменялось знание немецкого языка. Нам необходимо было, кроме всего, еще и приобретать агентуру из числа местных граждан в местах контактов военнослужащих и членов их семей с местным населением. Замечу, что этими местами весьма интересовались и западные спецслужбы. Именно в этих местах осуществляли вербовочные подходы к советским гражданам, которые расслаблялись, выйдя из закрытых воинских гарнизонов, оторвавшись от своих супруг или супругов.
Но, кроме работы, знание немецкого языка позволяло ближе и лучше узнать своих немецких коллег. Ограничусь тем, что я достиг состояния, когда ощущал красоту поэзии Гете и Гейне, получал удовольствие от чтения немецких романов. А как можно передать удовольствие от личного общения с немцами? Замечу, что когда я был в партикулярной одежде, а не в форме, то немцы принимали меня за жителя Чешской Моравии. Никто не верил, что я русский. Это было приятно, потому что общение происходило на дружественной основе. Русских любили только на официальных приемах, встречах.
Какие у меня были отношения с немцами — гражданами ГДР? Самые дружественные и более чем откровенные. Достаточно привести пример. Когда потомственный инженер завода К. Цейса решил развестись со своей женой, то он пришел ко мне в гарнизон (7 км лесом, в дождь), чтобы посоветоваться. Значит, он мне доверял, относился как к настоящему другу, а мы их предали.
