Негритянка быстро встала, пересела на край кровати и мягко, но твердо обняла Дороти-Энн. Она подняла ее, прижимая лицом к своей груди. Венеция чувствовала, как дрожит молодая женщина.
— Ну-ну, — успокаивала она, поглаживая подругу по голове, а другой рукой похлопывая конвульсивно вздрагивающую спину. — Все в порядке, дорогая.
— Нет, это не так! — голос Дороти-Энн звучал приглушенно. — Это просто потому, что я так… напугана! Никогда в жизни я ничего так не боялась!
— Детка, в противном случае ты не была бы человеком. Или тебе больше бы пришлось по душе быть роботом?
Дороти-Энн медленно выпрямилась и подняла к ней залитое слезами лицо. Она посмотрела на Венецию:
— Прости меня, — жалобно попросила Дороти-Энн, шмыгнула носом и вытерла слезы. — Не знаю, что это на меня нашло.
— Шш, малышка, — успокоила ее Венеция. — Я же знаю, что ты не хотела меня обидеть.
— Но я не имела никакого права…
— Эй! — Венеция обняла Дороти-Энн за плечи и улыбнулась. — Разве ты не знаешь? Каждому можно один раз выплеснуть свои эмоции.
— Нет, — сурово нахмурилась Дороти-Энн и покачала головой. — Выплеснуть эмоции — это одно, но сорваться на тебя…
— Милая, может, теперь ты об этом забудешь? Как ты думаешь, для чего нужны лучшие друзья?
Дороти-Энн взглянула на подругу мокрыми от слез глазами.
— Значит… я прощена? — тихонько спросила она.
— Черт, нет конечно! — хмыкнула Венеция. Она смахнула слезинки со щек своего друга. — И знаешь почему? — Негритянка глубоко заглянула в глаза Дороти-Энн. — Потому что мне нечего прощать.
Застрекотал мобильный телефон в кармане Венеции, напугав их обеих. Дороти-Энн судорожно вздохнула и отпрянула назад в кровати, словно пытаясь убежать от чего-то фатального. Телефон зажурчал второй раз. Она смотрела на Венецию огромными испуганными глазами. На третий звонок негритянка достала телефон и раскрыла его.
— Да? — произнесла она и стала слушать ответ.
Не осмеливаясь дышать, Дороти-Энн поднесла руку к губам. Она слышала потрескивание статического электричества и искаженный звук голоса на другом конце, но не могла разобрать ни единого слова.
Ее взгляд скользнул мимо Венеции к горам, где ослепительно сверкал снег, белый, как свежевыстиранное белье, и просторная синева огромного неба резала глаз насыщенностью красок.
— Они уверены? — спокойно спросила Венеция. — Абсолютно уверены? — Она послушала еще. — Ладно, не вешайте трубку. Я узнаю, сможет ли миссис Кентвелл поговорить с вами.
Прикрыв рукой микрофон, она повернулась к Дороти-Энн.
