— Ты хозяин, вот и наливай, — великодушно сказал Худолей, подведя под этим своим решением базу ответственную, даже нравственную.
— Тоже верно, — охотно согласился Михалыч и щедро плеснул виски в оба стакана. Больше, чем по глотку, явно больше, и Худолей отметил это с ощутимым потеплением в душе — пришло вдруг понимание, что все идет хорошо, как надо, даже лучше, чем можно было ожидать.
— Будем живы! — сказал Худолей, поднимая свой стакан, от которого уже не несло запахом машинного масла.
— Неплохо бы, — обронил бомж, опрокидывая в себя виски. — Оно бы неплохо, — повторил он, внезапно сделавшись печальным и усталым.
— Откуда синяк? — спросил Худолей.
— А! — Михалыч махнул рукой. — Хозяин врезал.
— За что?
— Я как-то в дом просочился. Не знал, что он на месте. Давно ничего из окон не выбрасывали. Кушать захотелось. Может, думаю, чего перехвачу. Только по лестнице стал подниматься, а тут он…
— Кто? — уточнил Худолей, вспомнив, что он все-таки при исполнении служебных обязанностей.
— Объячев. И врезал. Поддатый был, ни фига не соображал.
— Часто поддает?
— Он просто постоянно поддатый. Когда больше, когда меньше. Такой человек. Это не хорошо и не плохо. Бог ему судья. — Михалыч присел к столу, поставил на него локти, подпер щеки ладонями.
— Обиделся на него?
— Упаси Боже! Как можно… Он кормилец мой и поилец… Должен же я чем-то расплачиваться. Вот и расплатился.
— Чем? — не понял Худолей.
— Глазом, синяком… Как скажешь. Теперь, вроде, и не даром хлеб его ем, воду пью.
— И зла не затаил?
— Что ты несешь? — удивился Михалыч. — Ты чего-то не понимаешь… Какое может быть зло? Из-за чего? В жестоком мире живешь, я вижу, а?
— Да как сказать, — растерялся Худолей от этой непоколебимой философии. — А он знал, что ты здесь?
— А как же, конечно, знал. Сам слышал, как он у Кати спрашивал — бомжа, говорит, кормили? Заботился.
— Какая же ему от тебя польза?
— Может, и никакой… Держат же люди при себе собак, кошек, попугаев, хомяков. Какая от них польза? Для души держал, как того же хомяка. Или приберегал для чего-то — и об этом мне мысли приходили в голову. А, может, и проще все. Какой-никакой, а я все-таки сторож, ночью всегда участок обойду, и внутри, и за забором. Тут ведь все тащат, ну вот просто все! Лопату оставишь ненароком — наутро нету. Моток проволоки, кирпич, трубу, стойку бетонную… Тащат. И правильно делают.
— Кто тащит? Эти владельцы дворцов?
— Нет. За леском деревня… А для местных любая труба, кирпич, доска — как подарок к празднику.
