Вообще-то решение принимать было мне, но я позволил собой манипулировать.
— Я это просто обожаю! — восклицала Карен. Или еще: — Восхитительно, ты не находишь?
Итак, пока некоторые клеточки моего мозга силились произвести простые арифметические действия, все остальные соглашались без промедления.
— Да, конечно. Мы это берем.
Она влюблена в свое собственное тело, эта милая Карен. Она примеряет и мои, и свои вещи перед огромным трюмо. Время от времени ее переполняет чувство юмора. Она откидывает голову назад, полуприкрывает глаза, делает губки бантиком под Мерилин Монро и разражается ехидным смехом над своими сексуальными рефлексами. Как-никак юмор — всего лишь мазок, плохо скрывающий реальное самообожание.
Герда отступает вглубь. Она участница комедии, шепчет подсказки и поворачивается ко мне за подтверждением. Ее руки, завязав узлом ленту или распушив кружевной волан, иногда задерживаются, лаская и поглаживая. Я заметил, что женщины затевают передо мной небольшой спектакль, и если и есть в мире вещь, которой желала бы добрейшая фрау Герда, так это моего скорейшего ухода, чтобы закрыть дверь на ключ и спокойно продолжить оргию.
Но она оставляет нас, чтобы упаковать покупки и подсчитать стоимость. Как только она вышла и Карен облачилась в свою облегающую одежду, я спросил:
— Я полагаю, ты хорошо знаешь Герду?
— Да. Довольно давно.
— Ты спишь с ней?
— Нет. Конечно, нет! Что за вопрос!
Но это ответ автоматический. Карен изучает меня, пытаясь понять мои мысли. Как-никак и я без содрогания воспринял ее фото в порножурнале, она знала мой вкус к любви со странностями, тогда почему бы не рискнуть и не попытаться получить деньги и за это? Не сводя с меня глаз, она прошептала:
— Ты не будешь шокирован, получив двух девочек сразу? Ты понимаешь? Чтобы заняться любовью.
— Итак, Герда и ты? Вы этим уже занимались?
— Нет. Но она мне предлагала. Она все время просит меня об этом. Только, — морщится Карен, — я не люблю старых дородных женщин.
— И каждый раз ты отказываешься.
— Да, но… Не currement, понимаешь? Я говорю ей: на следующей неделе, в другой раз, в следующем месяце. Кто знает? Пока она надеется, она продает мне вещи billiqere. Как говорится? Менее дорого? Ты понимаешь?
— Десятипроцентная скидка?
— Ты отлично сказал. Скидка. Но десять процентов — это ничто. Иногда, когда у нее возникают особые надежды, это сорок и даже пятьдесят процентов.
— Можно подумать, что ты умеешь это делать.
— Да. Но две женщины тебя не шокируют? Тебе больше нравится это вечером?
