— Почти, — за меня отвечает отец.
— Ну что же? — бросает мне Динк. — Может быть, ты продемонстрируешь кое-что из того, что умеешь?
Он опускается на колено, чтобы быть на моем уровне, как боксер, поднимает кулаки. Я взглянул на отца.
— Ну давай, Бубба, — говорит он. — И вспомни, чему я учил тебя.
Я вспоминаю его уроки. Не уходить, не отступать и не бить наобум. Продвигаться быстро, прикрываясь, делать выпад для нейтрализации удара и одновременно бить левой в корпус. Не вилять рукой, посылать прямой удар. Поэтому я продвигаюсь, бью, и мой кулак разбивает рот Динку. Он отходит назад, внезапно садится на тротуар, у него удивленный вид. Затем он разражается смехом, проводя тыльной стороной ладони по окровавленным губам.
— Ну и дерьмо! Достойный сын своего отца!
— Если ты хочешь отыграться, — замечает мой отец, — я тотчас начну продавать билеты.
— Итак, исследование продолжается, — шепчет доктор Эрнст. — И если все пойдет как надо, мы доберемся до правды.
— До какой правды, доктор?
— Ах! До истинной! Идентифицируем вашу жертву. Причину, по которой вы направили на нее револьвер. Почему вы нажали на курок.
— Ради всего святого! Если вы будете продолжать в том же духе, то в конечном счете убедите меня, что я это совершил!
— Разумеется.
— Я понимаю. Давить на меня до тех пор, пока я не признаюсь. Исчезну с глаз, и моя бывшая жена сможет окончательно перевернуть страницу жизни. Не будет больше угрызений совести из-за меня. Не придется больше беспокоиться каждые выходные, когда Ник со мной. Он будет только ее. Тогда как сейчас она прекрасно знает, что он мой. Она прекрасно знает, что он живет с ней и тем пройдохой, за которого она вышла замуж, ради ее спокойствия!
— Вы обвиняете меня в сговоре с вашей очаровательной бывшей женой, в том… как вы говорите? Чтобы убрать вас с глаз долой?
Я попытался подражать его разгневанному голосу.
— Вы обвиняете меня в убийстве?
— Ах, разве пастырь обвиняет прихожанина в его грехах? Или хирург винит своих больных за рак? Это терминология параноика. Что делать нам с обвинениями? Поверьте мне, я лишь пытаюсь отделить реальное от воображаемого.
— Тогда получше взгляните на реальность, доктор. Я не знаю этой женщины, никогда в жизни ее не видел. И если когда-либо я буду способен кого-то убить, им не станет незнакомец.
— Вы не хотите объяснить мне, что эта незнакомка делала у вас дома? Полуголая?
— Не имею ни малейшего понятия.
— Подброшу вам идею. Она оказалась там, потому что вы ее пригласили.
