Она приблизилась почти вплотную. Глаза у Золотова оказались совершенно обычные, как у всех. Ресницы — белок — хрусталик — зрачок. Не пришелец, не зомби. Но она сумела разглядеть в них нечто необыкновенное. Такое, что позволило неожиданно для самой себя приблизить лицо вплотную и коснуться губами его губ. (Доча, доча, опомнись, глупая!!!!!)
Золотов не удивился, не насторожился. Он отчаянно обрадовался. Сам задумывал поцеловать Настю, но чуть позже, не под аккомпанемент лягушек. Медленно притянул Настю к себе и с чувством ответил.
Поцелуй затянулся. Целовалась Настя восхитительно, словно окончила специальные курсы.
Но что для одних — джаз, для других — реквием. Мелкий романтик Федоров, наблюдавший за поцелуем в табельный бинокль из кустов, слышал сейчас второе.
— Черт! Сволочь! Москвич поганый! Убью!
Примерно то же самое прокричала и Настина мама, завидев в окно, как ее неразумная дочь возвращается домой с охапкой полевых цветов.
С потаенной злобой Анна Павловна наблюдала, как дщерь заботливо и с трепетом ставит букет в вазу. По всему чувствовалось, что настроение у дочурки отменное. Даже портить жалко. А придется. Не из вредности, а для будущего внука. Чтоб без отца не рос.
— Димка, что ли, снова подарил? — для затравки начала она.
— Нет. Один хороший человек, — нараспев ответила легкомысленная Анастасия.
— Сейчас все хорошие. Главное, за вещами следить! Ты сумку проверь, все ли на месте? Вчера по телевизору у Малахова опять про брачных аферистов говорили. Жалко, ты не видела…
— Мама-а!!! Какие еще аферисты? Что с меня возьмешь?! В смысле… Нечего у меня брать.
— А честь девичью?! Попользуется и бросит. Хоть кто такой-то? Ты паспорт его видела?
— Видела! — на автомате соврала носитель чести.
Но мама так просто сдаваться не собиралась. Девчонке замуж давно пора, и жених отличный круги нарезает, а она носом крутит! Вот вышла бы за Диму, нарожала детишек, тогда вся блажь с поисками правды выветрилась бы! Перед людьми неудобно: взрослая, а в голове поле ромашковое вместо мозгов!
— Это из Министерства культуры! Солидный человек! — Настя постаралась взять себя в руки и спокойно, без потасовки, объяснить: — Здесь в командировке. Занимается патриотическим воспитанием молодежи, чтоб ты знала!
— Тот москвич, что ли, с поезда?
— Он из-под Тулы. Просто живет в Москве, — Насте казалось, что провинциальные корни Антона должны хоть как-то примирить маму с его существованием.
— Насть, неужели своих нету? — окончательно расстроилась та, приготовив платок для слез. — Вон Димочка, опять же. А московские, они ж дурные все, развращенные. С оттенками серого!
