Посольство пробиралось на север по лесам, окольными дорогами, минуя города, — отряды тушинцев уже разошлись по стране, подчиняя «царю Дмитрию» уезд за уездом. Конечно, полторы сотни отборных всадников, охранявших посольство, могли справиться с шайками грабителей или сторожевыми заставами, но встреча с крупными отрядами интервентов или «тушинских воров» могла оказаться гибельной. Обстановка оставалась неясной. В чьих руках Тверь и Торжок, стоявшие на новгородской дороге? За кого будет Псков? Какова обстановка в самом Великом Новгороде? В Москву приходили вести, что крепко недовольны новгородцы государевым воеводой Михаилом Татищевым.
Тревожиться действительно было о чем. Не успел Михаил Скопин-Шуйский приехать в Новгород, как стало известно о псковской измене. Псковичи впустили в город тушинского воеводу Федора Плещеева и присягнули самозванцу. «Передался» самозванцу и Ивангород, неспокойно было в Орешке. Опасались мятежа в Новгороде. Новгородский воевода Михаил Татищев и дьяк Ефим Телепнев советовали Скопину-Шуйскому вместе с ними уйти из города. 8 сентября они тайно покинули Новгород и поехали к шведскому рубежу.
Этот вынужденный шаг оказался правильным. Волнения в Новгороде действительно начались, правда, борьба между сторонниками и противниками царя Василия Шуйского закончилась победой первых, и новгородское посольство отправилось вслед за Скопиным-Шуйским. Новгородские послы догнали его под Орешком и торжественно целовали от имени всего Новгорода крест на верность: «у них единодушно, что им всем помереть за православную христианскую веру и за крестное целование царя Василия». Скопин-Шуйский торжественно вернулся в Новгород — уже не незваным гостем, а по просьбе властей и «пятиконецких старост».[17] По свидетельству современника, его возвращению «возрадовались» не только власти, дворяне и «дети боярские», но и посадские люди, торгово-ремесленное население крупнейшего русского северного города.
Михаил Васильевич Скопин-Шуйский стал признанным вождем Русского Севера, и в Тушине быстро поняли опасность. Гетман Ружинский послал на Новгород пана Кернозицкого с большим отрядом копейщиков, другой отряд тушинцев занял Старую Руссу, перерезав Московскую дорогу. В ноябре 1608 года, по свидетельству Нового летописца, «пришел к Новгороду полковник Кернозицкий со многими людьми и стал у Спаса на Хутыни, и много пакости делал Великому Новгороду и уезду».
Своего войска Михаил Скопин-Шуйский не имел (нельзя же принимать всерьез полторы-две сотни всадников посольской охраны!), вся надежда была на новгородцев.
