Посольство-2 | страница 30



- Они ушли. Мы не смогли поймать Ташию. Эти волосатые карлики - настоящие демоны!

- Успокойся, ревнитель Аланг, - важно произнес Экзарх. - Можешь поднять голову. Я не буду тебя наказывать в этот раз, но помни, даже святой Гоног был терпим только до определенной черты. В следующий раз, если такое случится, ты не избежишь заслуженного наказания.

- Спасибо, ваше преподобие, - в голосе ревнителя прозвучало явное облегчение. - Я приказал всем моим людям искать гномов и девушку.

- Правильное решение. Но прикажи еще, чтобы искали не только их. Похоже, за последние дни в городе появилась не только эта банда. Пусть все подчиненные тебе спрятанные ревнители промоют уши и глаза - всем искать еще такие группы!

- Слушаюсь, Великий Экзарх!

- Да смотрите, чтобы ищейки Императора ничего не пронюхали. Все пока должно быть в тайне!

Когда Аланг ушел, Экзарх не смог сдержать смех.

- Волосатые карлики! Знал бы этот служака, кто они на самом деле! - он опять обратился к Сергею, словно они вели беседу.

Кротов, испуганный первым выражением об удобном ложе, с которого хорошо стекает кровь, постепенно успокоился. "Чему быть, того не миновать". После того, как его притащили в эту комнату и, повозившись, все-таки освободили от бронекостюма, он уже многое передумал. Он устал - не только от борьбы - пока ревнители раздевали его, он изо всех сил пытался сопротивляться. Даже когда его уже пристегнули и для острастки отходили кнутом, он все еще психовал и материл врагов. Теперь возбуждение сменилось равнодушным спокойствием. Сопротивляясь, он все ждал, что, наконец, сработает то, что он называл "даром предтеч". Но, похоже, это покинуло его навсегда. "Сами дали, сами забрали". А ведь все казалось наоборот. Во время "обморока" на горе, Кротов впервые получил такой крепкий контакт. Не считая, конечно, первого раза, на Тарне, когда он находился внутри Черного Корабля. Но тогда он полностью совместился с разумом существа по имени Шерхам. И в тот раз он ничего не понял из того, что подали ему на "блюдечке с голубой каемочкой". В этот раз Сергей уже почти полностью смог отделить свое я от разума, ворвавшегося в его мозг. Не все из мыслеобразов, пролетевших перед ним, он понял, но многое все-таки раскрылось.

- Что же ты, дружок, все молчишь? - притворная доброта полилась на Сергея. - Я ведь тоже хочу тебя послушать. А то твои друзья из посольства - они ведь твои друзья? - рассказывают мало и таким языком, что пока отделишь истину, уже забудешь, про что говорили.