Дверь в квартиру оказалась заперта изнутри, и у Николая радостно подпрыгнуло в груди сердце: «Ксения наконец-то вернулось!» — подумал он, с силой вдавливая в стену кнопку звонка. Но дверь ему открыла Нинель, загнав Николая в исходную депрессию.
— Что там с Ксенией? Есть известия? — дыхнула свежим винным запахом Нинель, не смотря ему в глаза, и, как показалось Николаю, безо всякого интереса к ожидаемому ответу.
— Ничего нового, я уже не знаю, что и думать.
— Выкрутится! — хладнокровно отозвалась Нинель и ушла в гостиную, томно покачивая бедрами.
Николай прошел вслед за ней. Нинель сидела за столом с длинной и тонкой сигаретой в руке, перед ней стояла наполовину выпитая бутылка «Варны» и валялись фантики от съеденных конфет «Азалия», принесенных утром Николаем.
— По какому поводу праздник? — вяло поинтересовался Николай. — Замуж за Ромку выходишь?
Нинель выдохнула дымом:
— Пока нет — папаша его, Федор Андреевич, против. Вчера Рома завел разговор о свадьбе, тот и слышать ничего не хочет. Козел старый!
— Почему? Роман самостоятельный парень, может содержать семью без помощи родителей.
— Да считает меня ему не парой. Даже пригрозил мне, чтобы я оставила Рому в покое. А я что, некрасивая что ли или в фигуре изъян какой имею? Да и Роман сам ко мне прилип — не оторвать. Все равно он будет моим, я его не упущу. Смотри, что он мне подарил!
Нинель показала свое запястье, на нем, на титановом браслете, красовались «Ролекс». Николай мог по пальцам перечесть людей в городе, которых он знал и которые могли позволить себе носить столь дорогущие швейцарские часы, стоящих как новая «Волга» или приличная квартира. В Советском Союзе это было неслыханной роскошью.
— Как тебе часики?
— Классные. Рома, действительно любит тебя, если не скупится на такие подарки. Значит, у него серьезные намерения.
— А вот ты бы женился на мне? — игриво вскинула Нинель брови.
— Не болтай чепухи, у меня уже Ксения есть.
— Ну, а не было бы?
Нинель встала в позу, казавшуюся ей привлекательной, выставив вперед хорошенькую ножку и приоткрыв, как бы нечаянно, вырез шелкового платья на груди. Николай отвел глаза: «До чего же хороша стерва! Только беспутная какая-то», — подумал он, и устало опустился на диван.
— Почему Ксения раньше встретила тебя, а не я? — проговорила Нинель, голосом приторным и липким, извернув голову в сторону, глядя на Николая как-то боком и скосив глаза. — Я же не хуже Ксении да и моложе на три года.
