Добавлю, что на флоте существует одна команда, которую выполняют все, независимо от того кто ее подал, особенно при погрузке торпедного или ракетного боезапаса. Команда эта насколько коротка настолько и проста: «Стоп!». Дело в том, что проще перестраховаться и быстро исполнить эту команду, нежели потом расхлебывать последствия ее неисполнения, которые могут оказаться весьма плачевными или, что еще хуже, — трагическими. Думаю, что это тоже является разновидностью «поправки на дурака».
«17 июля 1979 г.
В экипаже капитана 2-го ранга Н. И. Лазарева занятия по специальности под руководством флагманского минера флотилии, а после обеда — МПР (межпоходовый ремонт) торпедных аппаратов № 3, 4, 5, 6.
Отработка вахты по вопросам пожарной безопасности».
В экипаже капитана 2-го ранга Николая Ивановича Лазарева на РПК СН «К-497» старшиной команды торпедистов был уже упоминаемый мичман Николай Павлович Сердечный, а старшими специалистами — мичманы Сергей Иванович Заборющий, Евгений Васильевич Зязев. При этом посещении корабля запомнился мичман Заборющий, который с большим темпераментом демонстрировал свое отношение ко мне как к выскочке, нагло занявшему чужое место. Сергей Иванович не преминул выказать мне предъяву за своего незаслуженно обиженного начальника, старшину команды Сердечного, который по указанной выше причине не смог оседлать должность, на которой я пребывал. Судя по поведению Сергея Ивановича, он не знал предыстории моего назначения на эту должность.
Тем не менее, не обращая внимания на выпады отдельных товарищей с горячими головами, я делал свое дело. Если у кого-то что-то где-то в отношении меня зашкаливало, то зарвавшегося человека я спокойно одергивал или ставил на место, невзирая на звания и должности. Это все тот же вопрос служебных взаимоотношений. Мы пребывали в равном звании, однако меня подняли на ступеньку выше в должности, и из-за этого хамства в свой адрес я терпеть не собирался. Сам же мичман Сердечный стоически перенес свое несостоявшееся назначение в штаб, поэтому препон и трудностей во время моих проверок не чинил.
Скачки
В старом помещении штаба наш небольшой кабинет, похожий на пенал, с табличкой, на которой красивыми каллиграфическими буквами было начертано «Ф-1, Ф-3» вмещал рабочие места флагманского штурмана капитана 2-го ранга Леонида Ивановича Скубиева, его помощника капитан-лейтенанта Виктора Владимировича Плетнева, флагманского минера капитана 3-го ранга Виктора Григорьевича Перфильева и его помощника — старшего инструктора БЧ-3 в моем лице. Отношения между обитателями кабинета мне нравились. При полном и безоговорочном взаимном уважении имели место юмор и смех, безобидные подколки и подначки, которые всеми принимались по прямому назначению — внутрь, то есть в состоянии радостного возбуждения все это «безобразие» клалось прямиком на душу. По-моему, это из-под их пера, пардон, с их языка сошла модифицированная под штабные реалии пословица, звучащая так: «Под лежачего флагмана шило не течет».
