Я также не располагаю информацией о том, каков был разговор между женихом и невестой, однако догадаться нетрудно. Думаю, разговор состоялся примерно как на партийном бюро, когда коммуниста разбирали на составные части за пьянку или недостойное поведение в семье. Роль проштрафившегося члена партии играла невеста, а председательствующим был обиженный товарищ Вит:
— Ну-ка отчитайтесь перед бюро о своем недостойном поведении.
— А… быыы…
— Да-а-а, дров вы наломали. А что было дальше, и поподробней! И не вздумайте опускать какие-либо важные детали вашего недостойного поведения.
— У… ммм…
— Так, все понятно. Ну а теперь хотелось бы услышать оценку ваших по сути дела преступных действий… Да, и еще, обязательно ваше раскаяние.
— Упсс… ох…
— Ну что вы заладили как в детском саду: «Я больше не буду». Вы должны дать объективную оценку своему поступку. И потом где же ваша самокритика.
— Ну… гхх…
— Ну что, уважаемые члены бюро, мы видим, что наш товарищ был самокритичен в оценке своего поступка и в содеянном полностью раскаивается, поэтому я предлагаю поверить его обещанию и ограничиться постановкой на вид. В то же время считаю своим долгом предупредить его, что в случае повторения подобного безобразия пусть на нашу доброту больше не рассчитывает. Мы сумеем занять принципиальную позицию и наказать его по всей строгости Устава партии.
В конце концов, обманутый жених простил невесту. Впоследствии он реализовал свое право на создание ячейки общества — женился на своей почти честной невесте. А чтобы оградить ее уже в ранге жены от очередного бесчестья, уволился на гражданку подчистую, не выслужив установленный срок по подписке. Как у них сложилась совместная жизнь в дальнейшем, я не знаю. Только слабо верится, что жили они душа в душу. А впрочем, кто знает.
Ну и во втором любовном треугольнике нашей военно-морской бытовухи контур тоже наметился. Ами, чья жена в срамной сцене участия не принимала, тем не менее, пришел в состояние тихой паники от возможного повторения сценария со своей женой. Он тут же рванулся на ее поиски. Однако далеко не ушел, так как в коридоре был ловко перехвачен обманутым товарищем, который с мольбой в голосе обратился к нему:
— Слушай! Только никому об этом не говори, — и друг хватал его за рукав, словно хотел удержаться на плаву.
Ами хоть и находился в душевной неопределенности и не знал, где искать жену, однако был удивлен ходом мыслей своего товарища, механически ответил:
