Мы могли погибнуть из-за одного дурака, а на этом сыграли бы негодяи. Избегайте иметь в своих рядах безответственных людей, больных медлительным пофигизмом.
Михаил Михайлович Баграмян на пару с замполитом Василием Сергеичем Андросовым в тот момент играл в домино против командира БЧ-5 Николая Ивановича Семенца и особиста Анатолия Ивановича Захарова. Он выигрывал со счетом 4:0. Однако после четвертой партии игра вдруг не заладилась. Михаил Михайлович пожаловался:
— Что-то голова болит.
Василий Сергеевич заметил:
— Да она у тебя, Михайлович, все время болит. Спустись в провизионку и остуди ее, а мы тем временем перекурим.
Провизионка была в трюме того же пятого отсека. Михайлович там пробыл около пяти минут, а поднявшись наверх, никого из игроков уже не застал. Вахтенный матрос доложил, что все по аварийной тревоге рванули в центральный пост. И как уже потом Михайлович с чужих слов оценил ситуацию:
— Ну а то, что наша лодка чуть не стала домом для рыб, а личный состав — их кормом, я узнал от мичмана Анатолия Корсунова.
Кстати об исправлении ситуации. Здесь тоже оказалось все не так просто, как может показаться непосвященному человеку. За свои и наши жизни боролись в третьем отсеке на пульте главной энергетической установки три офицера, которых я перечисляю по степени вклада в спасение: белорус Валерий Григорьевич Жалдак, родом из Гомеля, Игорь Закиевич Садыков, а также наш земляк из Гродно Сергей Иванович Блынский, который скромно затеняет свою заслугу. Сергей Иванович утверждает, что лишь выполнял команды Валерия Григорьевича Жалдака, который был лидером в этой гонке со временем, на ничтожном его промежутке. Благодаря отличному знанию своего дела и безукоризненному владению вверенной техникой все трое проявили виртуозную реакцию на ситуацию и, балансируя на грани опасностей, смогли вывести атомный реактор на необходимый режим работы. Сложность и опасность состояла в том, что нужно было резко увеличить его производительность. А для этого надо было работать на автомате. Так что не зря существовала (надеюсь, и сейчас существует) жесткая система подготовки специалистов на подводных лодках. Думаю, что иначе в этой ситуации нам бы просто не выжить. Поэтому академик Анатолий Петрович Александров оказался провидцем, когда про наших корифеев сказал:
— Если бы везде специалисты были так подготовлены, как у вас, то аварий на подводных лодках не было бы.
Думаю, причины возникновения остро опасной ситуации командованию стали ясны тогда же, ведь оно состояло из высоких профессионалов — знающих технику и не верящих в барабашек. Но вопрос стоял так: предавать этот случай официальной огласке и награждать троих, а одного гробить или обойтись без жертв, но тогда и без героев. Выбрали второй вариант. Сегодня этот подвиг (без кавычек) троих спасителей, наверное, был бы достойно отмечен и никто бы не стал заботиться одним нерадивым человеком, виновным. Но не в те времена. Тогда героизму хоть и отдавали должное, но не ценой судеб и благополучия других людей. Поэтому никаких разбирательств не проводили, во всяком случае явно. И это еще раз доказывает, что суть произошедшего для командования была ясна, тайны не составляла.
