– Не стрелять! – приказал Руслан.
Он взял большой фонарь и направил луч на дорогу, осветив перегораживающие ее устройства: ощетинившееся металлическими шипами спецсредство «Диана» и два самодельных, сваренных из перекрещивающихся рельсов «ежа». Автомобиль резко затормозил и остановился метров за пятнадцать до препятствий. Руслан осветил машину. Это был военный «Урал». Пассажирская дверь открылась, и из кабины показался старлей с забинтованной правой рукой на перевязи. Он стоял на подножке, держась здоровой рукой за открытую дверь, и жмурился от бьющего в глаза луча света.
– Открывай, «трехсотых»[12] везем!
Руслан опустил фонарь и пошел к «Уралу». Военный спрыгнул с подножки, за ним из кабины вылез лейтенант и стал рядом. Руки его были измазаны кровью, хотя сам он, на вид, был целехонек.
– Кто здесь у вас старший? – спросил раненый.
– Я старший!
– Помощь нам нужна! Технику подбитую бросить пришлось, вернуться нужно, пока ее не утянули.
– Сколько человек оставишь здесь?
– Мы вдвоем останемся, – кивнул раненый на лейтенанта.
– Сопровождение нужно, дорогу до больницы показать?
– Седой! – вместо ответа позвал старлей.
Из кузова выпрыгнул сержант с автоматом и подбежал. Головного убора на нем не было, слева, на коротко стриженном седом виске запеклась кровь.
– Дорогу знаешь?
– Знаю, командир!
– Садись в кабину, поведешь!
Седой полез в кабину, а Руслан прошел вдоль машины, посветил сзади в тентованный кузов. С краю по бортам сидели измазанные кровью военные, их автоматы были направлены на Руслана. Или просто назад, а Руслан стал напротив стволов. Подниматься, чтобы заглянуть в глубь кузова, он не стал – доносившиеся оттуда сдавленные стоны говорили сами за себя.
– До рассвета не пойдем! – заявил Руслан. – Сейчас вызову помощь, к рассвету как раз подойдут.
– Ну, давай так, – кивнул военный.
– Пропустить! – сказал в рацию Руслан, и несколько фигур, вынырнув из темноты, разгородили проезд.
– Седой! – старлей ударил ладонью здоровой руки по двери кабины.
Из открытого окна показалась окровавленная голова.
– Седой, довези ребят! Живыми довези!
* * *
На службу прокурор Сунженского района Леча Бадуев ездил без формы. Чтобы не убили по дороге. Хотя если захотят – то штатская одежда не спасет: она страховка от случайно встретившихся бандитов. У входа в прокуратуру, за мешками с песком, два местных омоновца – прапорщик и сержант, ожидали смену после суточного дежурства.
– Ас-саляму алейкум! – поздоровался с ними Леча.
