Герулен между тем открыл Свод законов и для разнообразия зачитал несколько параграфов оттуда.
Из выслушанного Савард вынес только одно: супруга покойного императора и мать малолетнего наследника могла стать регентом. На этом в действиях Матильды соответствие закону заканчивалось.
Регент был ограничен множеством условий. Так, его распоряжения не имели силу закона и должны были выполняться только в том случае, если их одобрят сразу два совета: государственный, состоявший из знатнейших людей империи, и совет легистов, иначе коллегия верховного суда. О том, что регент может короноваться, и речи не шло.
Матильда же распустила как государственный совет, так и верховный суд, короновалась и сейчас правила, опираясь на верных людей, набранных неизвестно где. Ее поддержали несколько знатных семейств, но причины этому были неясны.
Когда у Саварда, не интересовавшегося до той поры законодательством, глаза полезли на лоб, Герулен подсунул ему еще одну бомбу: закон о престолонаследовании.
Если дитя императрицы рождалось при живом императоре, отец признавал ребенка и давал ему имя. Это магическое действо автоматически делало новорожденного законным наследником престола, даже если на самом деле в нем не было ни грана крови императоров.
Прецедент был известен. Император Севин страдал бесплодием, поэтому признал сына своей жены от неизвестного любовника и тот стал следующим императором.
Но вот если дитя рождалось после смерти монарха, ситуация резко менялась. До двенадцати лет ребенок рос беззаботно и под присмотром регента воспитывался как наследник. В двенадцать проводилась пробная коронация. Если императорские регалии принимали наследника, его право на престол подтверждалось свидетелями, а настоящую коронацию проводили в день совершеннолетия. А вот если они его отторгали… Для бедного ребенка это означало мгновенную и неотвратимую смерть, для нарушившей верность императрицы — матери — жестокую казнь. Если же императрица признавалась в своем грехе до этого сурового обряда и отказывалась от всех прав за себя и за ребенка, то ей грозило всего лишь изгнание.
Эти обстоятельства были Саварду неизвестны и теперь явились для него откровением.
— Выходит, Матильда действительно родила малыша не от Юстина? — промолвил он задумчиво.
— Выходит что так.
— Вот почему она пустилась во все тяжкие! У нее осталось совсем мало времени, чтобы избежать казни или изгнания и сохранить жизнь сыну.
— А также трон. Ты забыл о троне!
