На отдых осталось краткое время.
Полковник прилёг на походную кровать, но не спал. Напоминание Курочкина об отчей деревне растревожило душу Павлу Алексеевичу. «Вот, Сковорово не так уж и далеко отсюда, — размышлял он, — махнул бы на вездеходе, да никак не заехать, не получается, не с руки, а жаль, жаль. Ох, как хочется побывать там!».
Хоть бы одним глазком, мечтал Ротмистров, взглянуть на родительский дом, пройти по отчей деревне. Ему так захотелось открыть дверь в горницу, где жил крестьянский дух, впитанный с младых ногтей, хранимый в сердце.
Будто увидел богатырскую фигуру отца Алексея Матвеевича, лучшего кузнеца в Сковорове. Вот отец прошёл в красный угол, где стояли иконы, а чуть пониже висели два Георгиевских креста и две медали «За храбрость». Это были награды деда Матвея, который погиб в бою под Плевной в Болгарии в 1877 году.
— Батяня мой сложил голову за Царя и Отечество, — промолвил отец. — А наш Вася какому царю и Отечеству поклонялся? Неведомо сиё!
— Его величеству Трудовому Народу и нашей Советской Республике, — гордо выпалил Павел, желая просветить родного отца.
Он тогда был курсантом Самарских военно-инженерных курсов и приехал к родителям на побывку из-за болезни — подхватил малярию в степях под Мелекесом, когда участвовал в подавлении кулацкого мятежа.
Той весной 1919 года на Южном фронте убили красноармейца Василия Ротмистрова, страшего брата Павла. Мать Мария Андреевна, она очень любила сына, сильно переживала. Спустя несколько дней после похоронки, мать слегла и умерла.
Мария была второй женой у Алексея Матвеевича. Она заботилась о четверых детях, оставшихся от первой жены, рано скончавшейся, и о пятерых своих, нажитых с Алексеем. Нежной любви Марьи Андреевны хватало на всех, и дети отвечали ей взаимной любовью, лаской, добрым послушанием, несмотря на то, что приходилось испытывать нужду.
Без любимой хозяйки дом осиротел, а сам дородный кузнец от неожиданного двойного горя как-то сразу сник, осунулся, постарел.
Павел ушёл из родного гнезда ещё раньше, в 17 лет, в поисках пропитания и лучшей доли. Где только ни побывал, кем только ни поработал, пока не впрягся в армейскую лямку. Удивительно, но судьба выносила его в центр самых значимых военных событий в Советской России, начиная от мятежа в Кронштадте и кончая сражениями с белофиннами, боями на линии Маннергейма. Это закаляло, укрепляло одни черты, отсеивало другие.
В тверском говоре живёт словечко, которое точно подходит для выражения характера Павла Алексеевича Ротмистрова — настырный.
