— Поддержим, — заверил старший сержант Николай Басов. — Мин у нас достаточно.
Следующую атаку пришлось ждать недолго.
Немцы появились в том же порядке, как и в первый раз. Впереди — танки, опять — шесть, следом — автоматчики, а за ними — лёгкие пушки. Расчёты взвода с первых залпов подбили три танка. А четвертый вражеский танк, экипаж которого, видимо, уже озверел, на большой скорости напролом рванул на нашу пушку, смял её, раздавил бойцов, но не успел далеко уйти, тут же уткнулся пушкой в землю и занялся огнём — в него бросили бутылки «с горючкой».
Николай Басов поддерживал бой со своей высотки.
Мины накрывали пехоту немцев, прижимали их к земле, отсекали от бронетехники.
— Так вам, гады! — выдохнул старший сержант. — Получайте.
Фашисты, обнаружив миномётчиков, перенесли огонь на них.
Осколком снаряда, выпущенного из танка, ранило Басова. Осколок попал Николаю в правую руку, он упал и от боли потерял сознание.
Получив отпор на шоссе, немцы попробовали наступать просёлочными дорогами, которые располагались вдоль или в обход.
Но и там сибиряки не пропустили их.
К вечеру командир 133-й стрелковой дивизии генерал-майор Василий Иванович Швецов доложил командующему Калининским фронтом, что оборона удержана, фашисты отошли к Калинину и уже, по его мнению, вряд ли сунутся на Торжок.
В следующие два дня остатки немецкой 1-й танковой дивизии и бригады СС были окончательно ликвидированы.
18
Гитлер в своём Берлине, после донесения о разгроме 1-й танковой дивизии и бригады СС под Торжком, пришёл в бешенство.
Через два дня Торжок должен был быть у него в руках, а тут — удар в зубы.
Бешенство Гитлера сменил лихорадочный поиск контрмер, способных исправить положение и захватить Торжок.
По распоряжению Гитлера спешно с других фронтов сняли три пехотных и одну моторизированную дивизии и перебросили их под Калинин.
Это было немалое количество живой силы и различной боевой техники, если учесть, что дивизия фашистов в зависимости от назначения насчитывала от 12 до 20 тысяч военнослужащих.
Но манёвр Гитлера не повлиял на фронтовую ситуацию на Верхней Волге и не изменил её.
Попав в клещи от Конева в Марьине и Медном, фашисты побоялись снова идти туда. Они открыли второй фронт против Торжка — раскручивали быстрое наступление на древний город со стороны городов Ржева и Старицы, а также районного центра — посёлка Высокое.
Командование Калининского фронта и здесь упредило их действия.
Соединения 29-й армии под началом генерала И.И. Масленникова, как бы и кто бы ни судил его задним числом, всё же исполняли приказ И.С. Конева, как того требовали законы войны. Ударные полки начали переправляться на правый берег Волги севернее Старицы. Известный в 29-й армии сапёрный батальон быстро и умело ладил переправу. Это движение заметили фашисты. Понимая, чем им грозит выход в их же тыл красноармейцев, немцы взорвали дамбу в районе озера Волго в окрестностях Селигера, недалеко от Селижарова, оттуда хлынула масса воды в Волгу, её уровень сразу резко подскочил и достиг более двух метров. Поднявшаяся река смыла штурмовые мостики и подручные плавучие средства, придуманные сапёрами. На другой берег переправляться стало сложно, но изрядная часть 246-й дивизии успела это сделать.
