- Что случилось? - спросила Алисса, пока Люк гнал машину, направляясь к ее дому. Три часа ночи было не самым подходящим временем для разговора по душам, но мужчина источал такую агрессию, какую она никогда не ощущала от него прежде. Что-то мрачное исходило от него удушающими волнами, и, хоть она и понимала, что он не будет рад разговору, девушка чувствовала его боль и не могла оставаться безучастной.
- Ничего, - выплюнул он.
- Значит, ты всегда так запросто мчишься на красный свет?
Тело Люка напряглось.
- Проклятье. Извини. Я не обратил внимания.
- Эта гора мускулов сказала что-то, что тебя расстроило?
Его руки напряглись на руле.
- Дик все еще проверяет вашу систему безопасности. Он позвонит через некоторое время, когда закончит.
Не ответ. Люк был хорош в уклонении от вопросов. Хотя, возможно, его настроение никак не было связано с его кузеном.
- Послушай, если твое дурное расположение духа имеет какое-либо отношение к тому, что произошло на кухне...
- Это в прошлом, с этим покончено, и это никогда не повторится вновь.
Черта с два. Она скрестила руки на груди.
- Должна сказать тебе, шеф, мне кажется, что твоя девушка не удовлетворяет тебя в должной мере.
- Не втягивай ее во все это.
- Если я в чем-то и разбираюсь, так это в мужчинах. И если бы ты был счастлив, того, что случилось сегодня, не произошло бы.
- Ничего не произошло.
- Но кое-что почти случилось.
Люк молчал несколько долгих секунд. Алисса выругалась себе под нос. Она слишком сильно давила на него. Возможно, было лучше отложить разговор до завтра.
- Мы давно не виделись. У нас не было ... секс — не самое главное в отношениях.
Другими словами, он не спал с той женщиной. И это Люк со всей своей сексуальностью? Алисса испытывала по этому поводу гораздо больше радости, чем следовало.
- Что? Вы что, играете в "Эрудита"?
- Просто забудь об этом, - прорычал он.
Только на время.
- Хорошо. Спасибо, что помог мне сегодня с Примптоном. У меня не было возможности сказать тебе, насколько я ценю то, как ты меня защищал.
- Он - лицемерный мерзавец, который пытается вызвать беспорядки для того, чтобы возвысить себя и свои дерьмовые идеи. Я бы защитил любого, ставшего его мишенью.
Возможно, это было правдой. Но если бы Люк не испытывал к ней ничего, кроме презрения, он не стал бы беспокоиться на этот счет. Должно быть, он испытывал к ней что-то. Ей просто нужно выяснить, что именно и как усилить эти чувства.
- Это одна из причин, почему ты привлекаешь меня, - нежно сказала она. - У тебя доброе сердце.
