.
С пятнадцатого октября начались съезды наших послов с панами радными>253. Сразу же обнаружилось то глубокое противоречие, какое разделяло две нации и их интересы. В нашу задачу не входит подробное описание всех совещаний членов посольства с поляками. Отметим только случаи, где Филаретом были проявлены особенная твердость или проницательность. Теперь же укажем, чего добивались та и другая стороны. Нетрудно увидеть, что и русские, и поляки проявили величайшее упорство в отстаивании выгод и пользы своим государствам, обнаружив притом большое дипломатическое искусство: поляки – для достижения своих целей, русские – для обличения своих противников в хитрости и притворстве.
Не можем не признать, что и поляки, и русские были по-своему правы: полякам казалось, что Русь, извечный враг Речи Посполитой, на краю гибели. Нельзя было требовать от них особого великодушия, и странно было бы, если бы они не использовали своего исключительно выгодного положения. В свою очередь, наши послы отстаивали самобытность своей родины. Искренняя, пламенная любовь к ней давала им силы возвыситься до самоотвержения, до героизма. Наше сочувствие невольно на стороне Филарета и Голицына, и не только потому, что они защищали Русскую землю от иноземных посягательств, их дело было правым делом. Но справедливость заставляет нас отнестись с беспристрастием и к полякам. Прежде всего, они не обязаны были давать непременно утвердительный ответ на условия, поставленные русскими. Жолкевский не без тонкого расчета не внес в свой договор полного согласия на них, оставив дело до переговоров с Сигизмундом. Ловкий и вкрадчивый гетман, несомненно, искренний польский патриот, под рукой, быть может, и обнадеживал москвичей; но от уклончивых намеков до закрепленного подписью условия очень далеко. И польские паны в полной мере воспользовались преимуществами своего положения. Посмотрим, чего они стали добиваться, что потребовали от великих послов.
Надобно помнить, что к моменту прибытия великого посольства под Смоленск эта весьма важная крепость испытывала долговременную осаду ее войсками Сигизмунда, но стойко держалась благодаря мужественному сопротивлению осажденных, выгодам своего местоположения и отличным укреплениям. Польше очень хотелось овладеть этим городом, представлявшим собой в то время ключ к обладанию областью Верхнего Днепра и оберегавшим или открывавшим подступы к Москве. Поэтому польские паны всеми мерами добивались в переговорах с нашими великими послами передачи Смоленска Сигизмунду. Но и Филарет, и Голицын, и другие члены великого посольства прекрасно знали цену этой крепости и никак не могли согласиться на отдачу ее королю.
