.
Признавая, таким образом, незабвенные заслуги патриарха Гермогена перед родиной, нельзя не видеть, что Шуйский отменой своего первоначального решения оскорбил Филарета и его родных, обострил старые враждебные отношения «княжат» и рода Захарьиных-Юрьевых-Романовых, и этим еще более осложнил свое трудное и колеблющееся положение. А надо признать, что ни одному русскому царю не приходилось царствовать при таких тяжких условиях. Социальная разруха все сильнее и сильнее разъедала государственный организм, и вмешательство в Смуту иноземцев становилось все неотвратимее.
Уже в первое время царствования Василию Шуйскому пришлось иметь дело с грозным движением Ивана Болотникова, в котором приняли участие главным образом низы московскаго общества, подкрепленные мелкопоместным и даже крупным провинциальным («городовым») дворянством. Правда, пестрота состава восставших против царя Василия облегчила Шуйскому борьбу с ними. Болотников и соединившийся с ними самозванец Лжепетр были побеждены. Но худшее бедствие ожидало злосчастного царя и многострадальную Россию: появление второго Лжедмитрия, известного в русской истории под метким названием Тушинского вора. Задолго до его появления в народе распространились слухи, что «царь Дмитрий Иванович» чудесным образом спасся семнадцатого мая от грозившей ему гибели и скоро появится во главе верных своих приверженцев. Недовольные Шуйским охотно верили этим слухам и, когда в Северской области появился второй Лжедмитрий, толпами встали под его знамя. Одни простодушно верили подлинности нового «Дмитрия Ивановича», другие пользовались им как удобным предлогом для мятежа и грабежа. Третьи видели в нем способ личного возвышения. Благодаря этому новый Лжедмитрий быстро собрал вокруг себя грозную силу из польских и русских отрядов, в руки которой, впрочем, попал и сам, не отличаясь умом и ловкостью своего предшественника. Однако, он пользовался сперва знаками внешнего уважения, рассылал всюду грамоты от своего имени, привлек на свою сторону ряд городов и утвердился, наконец, в селе Тушине, откуда гетман Ружинский, предводитель его войск, руководил блокадой Москвы. Стан нового самозванца стал мало-помалу почти такой же столицей, какой была и первопрестольная. Марина Мнишек, захваченная шайками Тушинского вора, признала его своим мужем. Около него образовалось постепенно настоящее правительство. Целый ряд талантливых людей находился в нем. Среди них было много знатных и родовитых людей, были и московские приказные дельцы. Притом между Москвой и Тушиным образовался своеобразный обмен. Недовольные Шуйским ехали к Тушинскому вору, и наоборот, не поладившие в Тушине отправлялись в Москву. Таким образом, деморализация все более глубоко проникала в нравы московского общества.
