– Одну?
– Одну!
Торин начал вспоминать те пять аукционов с лотами, которые он так ждал, но которые, по его мнению, она заранее выкупила. Его мучил выбор между картиной Шагала, двумя китайскими вазами 12 века, поместьем в Провансе, скульптурой богини неизвестного скульптора из раскопок на землях Италии и, наконец, маленькой картиной. Он долго сидел, не говоря ни слова. На его лице легко можно было разглядеть, что он мучается в выборе, но неожиданно, когда Оливия делала последний глоток кофе, произнес:
– Лошадь!
– Лошадь?
Оливия, явно не ожидавшая такого ответа, слегка поперхнулась.
– Ты коллекционируешь лошадей?
– У меня нет ни одной лошади, но я всегда хотел обзавестись землей и разводить лошадей.
– Я так понимаю, это должен быть жеребец?
– Безусловно! А еще он должен быть диким.
– Диким?
– Не объезженным.
– Зачем такой нюанс, если не секрет? – заинтересовалась она.
– В детстве я смотрел программу про животных, и мне так запомнился момент, когда табун диких лошадей спускался по зеленому холму.
– Красиво.
– Очень красиво. Поэтому у меня с детства есть мечта создать место, где животные не боялись бы людей и при этом находились в дикой природе.
– Ты имеешь в виду заповедник?
«А вдруг он такой, как я?»
– Вроде того, только без вмешательства людей.
– Значит лошадь, хорошо.
«Не могу не заметить, ты меня порадовал!» – смотря на него, анализировала Оливия.
– Но ведь ты тоже любишь животных?
– Животных? Смотря что ты имеешь в виду под словами «животное» и «любишь».
– В смысле?
– Если любовь заключается в создании питомников для бездомных домашних животных и в помощи заповедникам по сохранению редких видов, то да, я люблю животных.
– Значит ты относишься к тому числу людей, для которых легче отдать кучу денег для того, чтобы о тебе написали хвалебную статью? – не очень довольный ее интонацией, прокомментировал он. И совсем недавняя идиллия вмиг рухнула.
– Во-первых, чтобы ты знал, в отличие от некоторых, все мои благотворительные вложения всегда анонимны, – с явным раздражением произнесла Оливия.
– Некоторые – это я? – так же повысил голос он. – Потому что я спонсирую этот форт и еще множество объектов по всему миру.
– Ого, так ты меценат? – ее глаза расшились.
«Но не впечатляет».
– Да, а разве ты нет?
– Я анонимный меценат, а это две большие разницы.
– И в чем же прелесть анонимности?
Их дебаты потревожила подошедшая официантка, которая принесла их заказ. Оливия и Торин на время переключили свое внимание на нее и молча наблюдали, как она выставляет с подноса, нагруженного едой, блюда на стол. Блюд оказалось пять: Boxty (картофельные блины), Coddle (сосиски и бекон, тушеные с картофелем и луком), ирландское рагу (тушеная баранина с картофелем и луком), Crubeens (вареная засоленная свиная нога) и на десерт пудинг.
