Их ожидала долгая ночь. Один за другим мертвецы подходили к запертой двери, скреблись в нее закостеневшими руками и хрипели в щель, произнося свое имя и часть. У майора была отличная возможность составить впечатление о французских потерях из первых уст. Но он не воспользовался ею. К утру, когда мертвецы, выполнив свою задачу, попадали и сделалось возможным открыть наконец дверь, подчиненные нашли майора в состоянии помутившегося рассудка. Он никого не узнавал, вздрагивал от каждого звука и, конечно, к управлению войсками был непригоден. Через день его отослали на излечение, как повредившегося разумом вследствие долгих и тяжелых боев. Кажется, даже наградили еще одним Железным Крестом. Прибывший ему на смену офицер к чувству юмора тоттмейстеров относился куда как осторожнее. И отношений с Бергером старался не портить.
Вот и сейчас Бергер пребывал не в духе, оттого выбрал подобный способ общения. Видимо, «Висельники» потратили больше времени, чем ожидалось, и каждая минута, истраченная ими впустую, приближала тот момент, когда ленивые лягушатники одумаются, сообразят, что произошло и задавят штурм в зародыше.
- Ожидаю отделение Тоттлебена чтобы возглавить его и продолжить штурм, - доложил Дирк. Докладываться мертвому французскому капралу было непривычно, особенно учитывая его пустой взгляд и густую кровь, застоявшуюся во рту, которая текла по подбородку через промежутки в зубах, - Половину взвода отрядил на левый фланг, там у нас затор. Крейцер слишком забрал влево и…
- Я знаю, - отрезал тоттмейстер, - Он тоже выполняет свою задачу.
Бергер сам разрабатывал план штурма и не мог не заметить самовольного маневра Крейцера, который подставил под удар «листья» Дирка. Но сейчас он не считал нужным делиться своими соображениями с Дирком. Это было разумно. Ни один из боев не развивается так, как запланировано, и стрелки на карте часто так и остаются бессмысленными линиями, имеющими такое же отношение к происходящему, что и каракули ребенка. Если мейстер считает, что Крейцер нарушил его указания и этим поставил под угрозу всю операцию, он разберется с унтером, но сделает это лишь тогда, когда над траншеями воцарится тишина. А до тех пор никаких взысканий и ссор между офицерами. Дирк находил этот подход правильным.
- Остальные справляются? – спросил он. С левого фланга доносилась постоянная стрельба, и в изломанных траншеях, искажавших любые звуки, было непонятно, что происходит у Ланга и Йонера.
