Дирк немного отстал, чтобы бежать вровень с шеренгой третьего отделения Тоттлебена. Он различил юного Классена, огнеметчика Толля, которого легко было узнать по баллону за спиной, Юльке, Мертвого Майора, Лемма, Тихого Маркуса. Сейчас все они были пронумерованными частями одного громыхающего стального механизма, который на полных парах несся вперед, чтоб раздавить, смять и сокрушить.
- Будьте готовы! – крикнул им Дирк, - Осталось метров двести!
Они все знали, что будет дальше. Когда до траншей останется совсем немного, метров пятьдесят, они обгонят медлительных штальзаргов и пулеметчиков Клейна, чтобы первыми прыгнуть вниз. Последний рывок, финишная прямая. Для штурмовика это сродни экзамену. Если пулеметы не подавлены и орудия бьют в упор, эти пятьдесят метров станут для тебя последними. То же самое, что нырнуть вниз головой в огромную мясорубку. Здесь уже не спасут широкие спины штальзаргов и неожиданность. Но это необходимо. Французы уже приготовили гранаты и ждут не дождутся возможности пустить их в ход. Если не сорвать рывком это расстояние и не ворваться в траншею, половина первых двух отделений будет выкошена под корень.
- Готовы, господин унтер! – крикнул Классен в ответ.
В руках у него был большой боевой багор, который он держал обеими руками. Классену было семнадцать лет, из которых полгода он провел в Чумном Легионе. Но этот парень быстро учился. Когда-нибудь, когда шальная пуля снесет голову Тоттлебену, Классен станет командиром третьего отделения. Если до того не умрет во второй раз..
- В первую очередь расчеты и гранатометчики! – крикнул Дирк, сам не зная, слышат ли его «Висельники», - Падайте им на головы. Нет времени для маневров. Сразу в рукопашную. Слишком много народу в траншее, можем задеть друг друга.
Никому из бегущих сейчас в шеренге третьего отделения не требовалось этого объяснять. Дирк подумал о том, что говорит это все сам для себя. Своего рода защитное заклинание перед боем. Еще надо было сказать Толлю чтобы был осторожнее с огнеметом.
- Толль! – крикнул Дирк, - Когда ворвемся в…
Закончить он не успел. Мир, и без того напоминавший внутренности бочонка с железным хламом, который кто-то немилосердно трусит, вдруг лопнул серым звенящим пузырем, отчего все его составляющие полетели в разные стороны. Словно что-то взорвалось внутри его головы, ударив осколками черепа по стальной изнанке шлема.
Дирк ощутил, что куда-то летит, во что-то врезается, куда-то катится. Кажется, этот проклятый мир наконец лопнул по швам и на них упало само небо, разбившись на тысячи кусков.
