- Кто вами командует?
- Наш тоттмейстер, хауптман Бергер. Но его еще нет на месте, мы обогнали его на марше. Состояние дорог отвратительное, его «походная кухня»[2] застряла в перелеске недалеко отсюда. Думаю, он появится здесь через час или два.
- У меня приказ оберста фон Мердера, командующего двести четырнадцатым полком, доставить к нему командира прибывшей роты.
- Увы, не могу вам ничем помочь. Наш единственный люфтмейстер вместе с ним, а обычные линии связи протянуть, как вы понимаете, еще не успели.
- Значит, вы единственный старший чин роты, присутствующий здесь?
- Именно так.
Лейтенант о чем-то задумался, но не очень надолго. К счастью, он относился к тем людям, которые быстро принимают решения. Ценное качество для всякого, оказавшегося в здешних краях.
- Хорошо, тогда со мной пойдете вы.
- Я всего лишь унтер-офицер, вряд ли господин оберст сочтет меня подходящим представителем роты. Кроме того, мое присутствие…
- Следуйте за мной.
- Так точно, господин лейтенант.
Прежде чем уйти, Дирк повернулся к Карлу-Йохану:
- Закончить работу без меня, ефрейтор. Я схожу к хозяевам и выясню, что у них здесь творится. Спрячьте транспорт и подготовьте отдельные стрелковые окопы для взвода. Нечего нам пока соваться в общие траншеи… Ах да, если прибудет мейстер Бергер, попросите лейтенанта Хааса чтобы сразу связался со мной по своим люфтмейстерским каналам.
- Так точно, господин унтер! Шеффера с собой не возьмете? Я могу крикнуть ему.
- Нет, - быстро сказал Дирк, - Обойдусь без денщика. Нечего снаряжать целую делегацию. Выполняйте!
Вместе с лейтенантом они двинулись туда, где Дирк недавно обозревал укрепленный район. Лейтенант шел уверенно, твердо выдерживая направление. Судя по всему, лабиринт из десятков или даже сотен ходов давно был ему знаком не хуже, чем комнаты в родном доме. Значит, не из штабных котов. Дирк отметил, что, несмотря на долгую жизнь под открытым небом, в немилосердной фландрийской грязи лейтенант выглядел более чем опрятно – чистая выглаженная форма, аккуратно подстриженные усы, выбритый подбородок, даже пикельхельм[3] выглядел новеньким, и был обтянут чистой тканью без единой прорехи.
Дирк не любил аккуратистов и излишних педантов, но ценил редко встречающуюся у фронтовиков способность оставаться человеком даже в окопах. Если человеку не все равно как он выглядит даже тогда, когда французские гаубицы ровняют землю с небом, а со всех сторон бьет смертоносный свинцовый шквал, это говорит о немалой выдержке и самообладании. Важные качества для офицера. Дирк надеялся, что у оберста таких людей много. Ради его же пользы.
